«Самое лучшее для меня, — сурово сказала она себе, — забыть обо всем и начать жить заново теперь, когда я вернулась домой». В том, с каким усилием она отказалась от своей мечты, был определенный пафос, свойственный молодым, вынужденным волею обстоятельств оборвать те несколько корней, которыми они успели обрасти. А затем, когда неопределенность и постоянные усилия обуздать свои мысли привели ее к мрачной подавленности, когда ей казалось, что она идет по узкому ущелью, но не имеет права поднять голову, чтобы взглянуть на горы, позвонил сэр Фрейзер.— Мне нужна ваша помощь, — сказал он.— Моя помощь? — пролепетала Кристин.— Да, — ответил он. — Меня попросили проконсультировать один очень сложный случай, как раз тот, где, я полагаю, ваши необычные способности могут оказать огромную услугу. Вы согласны, говоря современным языком, скооперироваться?— Вы же знаете, что да, — сказала Кристин. — Где и когда?Она догадалась, что ее собеседник слегка улыбнулся такой поспешной готовности.— Приезжайте в Лондон в четверг, — сказал он. — Если вы сумеете добраться до моей приемной к трем часам, мы отправимся вместе осмотреть больную.Кристин охватило радостное возбуждение. Значит, он все-таки поверил в нее. Этого одного было достаточно, чтобы она почувствовала себя очень гордой.— Я приеду, — пообещала она.По дороге к дому сэра Фрейзера Кристин сильно волновалась. Что, если ее постигнет неудача? Вопрос возник сам собой и потребовал размышлений. А если и так, то что это докажет? Что в прошлом она была введена в заблуждение, обманулась, поверив, что она лучше, чем была на самом деле? Предположим, на ее возможности, если таковые вообще имелись, повлиял другой климат, другая атмосфера, другие люди?Кристин попыталась стряхнуть одолевшие ее страхи, которые шептались вокруг нее, словно злые духи, дразня, раздражая и расстраивая ее, но к тому времени, когда она добралась до дома сэра Фрейзера, она почти сожалела о своем приезде, сожалела, что ее вызвали, разбудив внутри все прежние сомнения.Старый дворецкий, с таким подозрением отнесшийся к ней в ее первый визит, приветствовал Кристин гримасой, которая должна была означать улыбку.— Сэр Фрейзер ждет вас, мисс. Сюда, пожалуйста.Он новел ее по длинному коридору к кабинету сэра Фрейзера в глубине дома. Кристин обрадовалась, что на этот раз избежала мрачной торжественности викторианской гостиной. Интересно, подумала она, какова же из себя леди Уил-тон? Неужели в той гостиной проявился ее вкус?При виде Кристин сэр Фрейзер поднялся, и ей показалось, что он еще выше и внушительнее, чем прежде.— Итак, вы решили приехать, — обратился он к девушке, когда она уселась на предложенный стул.Кристин поначалу удивило такое заявление, а затем она поняла, что ее собеседник обладает достаточной проницательностью, чтобы догадаться о той борьбе, которая происходила внутри нее.— Я немного испугана, — честно призналась она.— Это естественно, — сказал он. — Вы боитесь, что можете потерпеть неудачу, и слегка опасаетесь будущего в том случае, если одержите победу. Дорогая моя, я прекрасно все понимаю. В то же самое время, если вы по-настоящему верите, что на все есть свои причины и каждый из нас в этом мире играет отведенную ему роль, как вы утверждали во время нашей первой встречи, то сейчас все может подтвердиться! — Он помолчал, просматривая бумаги на столе.Кристин не проронила ни слова, ожидая продолжения.— Недели две назад, — заговорил сэр Фрейзер, — меня пригласил на консультацию один мой старинный друг, большой специалист по нервным заболеваниям. Он признался, что ведет больную уже более двух лет, но не сумел получить никаких результатов. Его пациентка — молодая женщина, пострадавшая в результате несчастного случая. Если быть откровенным, мисс Станфилд, родственники больной объявили, что увечье она получила во время воздушного налета. Это, я знаю, неправда. Вы, конечно, понимаете, я с вами полностью откровенен потому, что в данный момент считаю вас одной из нас.— Договорились, — тихо произнесла Кристин.— Нет необходимости вдаваться в детали, произошло ли увечье в результате несчастного случая или бомбежки. Важно одно — больная в настоящее время страдает от серьезного душевного расстройства. Несчастье случилось почти три года назад. Ей была сделана операция, вправлены все кости одним из наших самых выдающихся хирургов, который позже объявил, что она полностью и абсолютно вылечена — физически. Именно тогда призвали на помощь моего друга и коллегу, потому что, хотя со стороны физического состояния было все в порядке, мозговая реакция отсутствовала. Говоря языком дилетанта, она не собиралась делать никаких усилий, чтобы вернуться к жизни. Фактически, судя по записям, которые я читал, и по тому, что мне рассказывали, она вознамерилась умереть. Полагаю, она не умерла простым усилием воли только потому, что ее родственники в состоянии позволить самый лучший уход и лечение, стремясь поддерживать в ней жизнь. Я осматривал эту молодую женщину и понял, что как психолог я столь же бессилен, как и мой друг. Нельзя урезонить того, кто, по сути, является живым трупом.— Ее мозг не затронут? — поинтересовалась Кристин.— Этого мы не знаем, — ответил сэр Фрейзер. — Она находится, скажем, за неимением лучшего слова, в коме. Медсестры кормят ее искусственно, моют и ухаживают за ней. Она кажется совершенно неживой, не замечает происходящего вокруг нее, но мой друг, чрезвычайно проницательный человек, убежден, что она могла бы, если потребуется, сделать усилие прийти в себя.— И вы думаете, что я… — начала Кристин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87