- Такой яркий сон, что в нем можно утолить
жажду, наесться, ощущая вкус, и чуть не схвачить паралич от холода,
вылив на себя ведро воды. Неплохие впечатления. С другой стороны - что
будет, если тут во сне мне дадут дубиной между глаз? Сотрясение мозга
и полный букет сопутствующих ощущений? А если в водоворот речной
попаду и утопну? Я на самом деле копыта откину - или все же проснусь,
получив все полагающися впечатления?
Ближайшая аналогия, что пришла в голову, - это фильм «Матрица».
Только там человек во сне мог получать такие же яркие впечатления, как
в реальности. Но в «Матрице» после «впечатления смерти» герои умирали…
- И проверять на себе, правда это или нет, как-то не хочется… -
закончил мысль Андрей, вылез из-под одеяла и принялся одеваться. Лежа
думалось плохо - хотелось побегать из угла в угол.
- Да, влип я по полной программе. - Накинув на плечи ферязь, он
отошел к окну, выдернул-таки из кольца крючок и толкнул выходящие на
двор створки. - Сон не сон, а шкуру надобно беречь со всем тщанием.
Если, чего доброго, после смерти мне еще и ад так же ярко причудится,
то - бр-р-р.
У дальней стены между камнеметами на длинном поводе мальчишка
гонял по кругу серого коня, а другой сидел у скакуна на спине.
- Наездники… - пробормотал Андрей. - А ведь мне, верно, в этом сне
тоже придется к седлу привыкать. И почему я на компьютер, кроме авиа-
и авто-симуляторов, ничего не ставил? Сейчас бы половину проблем уже
снял.
Теперь оставался вопрос номер два: что делать с этим смачным сном
до пробуждения? Оставаться в усадьбе - или признаться, что он никого и
ничего не знает, никому не родственник и вообще чужой?
- Допустим, я признаюсь, - прикинул он. - Вариантов два. Либо мне
поверят и отпустят на все четыре стороны, либо сочтут, что я после
горячки сбрендил. Тут, судя по мечам, камнеметам и арбалетам, царит
глухое средневековье. Как в те времена сумасшествие лечили? На цепь в
холодный погреб, и бить плетьми, пока болезный за ум не возьмется?
Нет, что-то не нравится… Особенно с учетом яркости впечатлений… А если
поверят - что тогда? Пинка под зад и за ворота? И я останусь в чистом
поле голый, босой, без денег, без дома, да еще не представляя, что это
за мир, с чем его едят, каковы его законы и где вообще я нахожусь…
Классная перспектива. Даже не знаешь, что и лучше. Психа хоть и бьют,
но подкармливают. А тут… Траву, как лошади, жрать? Так ведь даже на
траве только до первого снега дотянешь.
Получалось, у него оставался единственный разумный выход: признать
себя пока здешним барчуком. Тем более что именно таким его вроде и
считают, а странности на недавнюю горячку списывают. Язык здешний он
вроде понимал - видать, некоторые навыки в новом теле остались.
Относятся все с дружелюбием, отдельные промахи простят. Можно пожить
да хоть немного оглядеться первое время. А там видно будет…
Отцовский подарок
- Оделся, барчук? На, выпей! - Пахом вошел с каким-то кожаным
мешочком в руках, протянул Андрею.
Бурдюк туго стягивался вокруг деревянного горлышка с болтающейся
на коротком шнуре пробкой. Зверев запрокинул непривычную флягу над
головой, не сразу догадавшись, что мешочек нужно отдельно поднять за
острый хвостик, сделал несколько глотков и только тут сообразил, что в
мешочке - чуть сладковатое терпкое вино. Он оторвался, отер губы,
протянул бурдюк обратно:
- Спасибо. Хорошая штука.
- Ты допивай, допивай, - потребовал дядька. - Пусть кагор кровушку
согреет да по жилам разгонит. Пей.[2 - По какому-то недомыслию принято
считать, что в XVI веке Русь и Западная Европа имели друг о друге
расплывчатое представление и поддерживали очень слабые контакты. Между
тем, на Руси еще и начале XVI века имелся полноценный «иностранный
легион» из обедневших европейских дворян. В частности, при штурме
Казани евронаемники (англичане, немцы, поляки) составляли шестую часть
русских войск - 10000 человек! (см.: «Сказанiе о начале царства
Казанского и о взятiи онаго» / Автор неизвестен, написано и 1564-1565
годах («Соловецкий список»)). При «слабых связях» такое просто
невозможно. Кроме того, вина на Руси предпочитали испанские,
французские, рейнские. Для церковных треб использовались исключительно
французские вина! (см.: «Иван Грозный, историческое исследование» /
Казимир Валишевский).]
Андрей не заставил себя уговаривать дважды, допил вино, вернул
кожаную флягу Белому. Ему действительно сразу стало тепло, даже
захотелось расстегнуть ферязь. В голове тоже появилась приятная
расслабленность. Во всяком случае, чувствовал себя Зверев уже не так
тревожно. А может, беспокойство ушло с принятием решения. Теперь он
знал, что делать.
- Пожалуй, чувствую я себя вполне здоровым, Пахом, - решительно
сообщил Андрей. - Нечего мне более в постели валяться. Давай, покажи
мне крепость.
- Какую крепость, барчук? - не понял дядька.
- Ну… - Андрей запоздало сообразил, что как сын хозяина, выросший
в этих стенах, он и так все должен отлично знать. - Я хотел сказать,
давай пройдемся немного? Свежим воздухом подышу после болезни.
- То мысль добрая, - тут же кивнул Белый. - Пошли. Токмо, чур, не
обливаться боле!
- Не буду, - пообещал Зверев. - То помутнение на меня нашло
какое-то. Но теперь буду держать себя в руках.
- Да я и вижу, горячка след свой оставила, - согласился дядька,
выходя в горницу. - К озеру пойдем? Свечу за исцеление, опять же,
поставить надобно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16