Гарион, ворча, спрыгнул с фургона. К концу четвертого дня они увидели с вершины высокого холма город Дарину, а вдалеке – свинцово-серые волны моря. Гарион затаил дыхание. Город показался ему очень большим, окруженным толстыми высокими стенами, и зданий было больше, чем Гарион видел за всю жизнь.
Но он не мог отвести глаз от моря, придававшего воздуху особый привкус.
Ветер доносил слабый запах, еще когда они были довольно далеко, и вот теперь впервые Гарион полной грудью вдыхал неповторимый аромат. Настроение сразу поднялось.
– Наконец-то, – вздохнула тетя Пол.
Силк остановил головной фургон и пошел к остальным. Капюшон был немного сдвинут назад; дождевая вода лилась по длинному носу, капая с острого кончика.
– Остановимся здесь или отправимся в город? – спросил он.
– Лучше в город, – решила тетя Пол. – Не собираюсь сегодня спать под фургоном, когда поблизости столько постоялых дворов.
– Честные возчики поискали бы постоялый двор, – согласился Волк, – и уютную пивную.
– Так я и знала, – покачала головой тетя Пол.
Волк только пожал плечами:
– Нужно играть роль как можно лучше.
Они спустились с холма; копыта скользили, лошади чуть не падали с крутого склона.
У ворот города из маленькой сторожевой башни появились два стражника в грязных туниках и ржавых шлемах.
– Что вам нужно в Дарине? – спросил один из них Силка.
– Я Эмбар из Коту, – не моргнув глазом солгал тот, – бедный драснийский торговец, и надеюсь выгодно продать товар в вашем прекрасном городе.
– Прекрасном? – фыркнул стражник.
– Что у тебя в фургонах, торговец? – осведомился другой.
– Репа, – униженно пробормотал Силк. – Моя семья много лет торговала пряностями, но обстоятельства изменились к худшему, и вот теперь я вынужден торговать репой. – Он вздохнул. – Судьба изменчива, не так ли, дружище?
– Мы должны осмотреть твои фургоны. Боюсь, это займет много времени.
– В такую-то погоду! – покачал головой Силк. – Лучше провести это время в каком-нибудь теплом кабачке.
– Но для этого нужны деньги, – заметил стражник, с надеждой глядя на Силка.
– Буду счастлив, если примете маленький подарок в знак дружбы. Уж очень обидно, что вы мокнете под этим дождем! – предложил Силк.
– Вы очень добры, – поклонился стражник.
Несколько монет перешли из рук в руки, и фургоны двинулись в город без осмотра. С вершины холма Дарина выглядела величественным городом, но впечатление это рассеялось, когда копыта зацокали по мокрой мостовой. Дома оказались одинаковыми, некрасивыми и неуютными, улицы – грязными, усеянными мусором. Соленый запах моря смешивался с вонью дохлой рыбы, а лица спешивших по своим делам людей были мрачны и недружелюбны. Волнение Гариона куда-то ушло.
– Почему они такие несчастные? – спросил мальчик господина Волка.
– У них строгий, немилосердный бог.
– Какой бог?
– Деньги, – ответил Волк. – Деньги еще хуже самого Торака.
– Не забивай мальчику голову всякой чепухой, – вмешалась тетя Пол. – Люди не так уж несчастны, Гарион. Просто им некогда. Много важных дел, боятся, что опоздают, вот и все.
– Мне бы не хотелось здесь жить, – решил Гарион, – мрачное, неприветливое место. Хотел бы я снова очутиться на ферме Фолдора, – вздохнул он.
– Да, есть места и похуже фермы, – согласился Волк.
Постоялый двор, выбранный Силком, находился у пристани, где запах моря, дохлой рыбы и гниющих водорослей чувствовался еще сильнее.
Приземистое крепкое здание окружало множество сараев и конюшен. Как в большинстве подобных заведений, первый этаж был отведен под кухню и большую залу с рядами столов и большим очагом. На верхних этажах размещались комнаты для гостей.
– Неплохое место, – объявил Силк, подходя к фургонам после долгих переговоров с хозяином. – Кухня кажется чистой, а в спальнях не видно клопов.
– Я сама посмотрю, – решила тетя Пол, сходя с фургона.
– Как хотите, благородная дама, – вежливо поклонившись, сказал Силк.
Проверка тети Пол продолжалась гораздо дольше; было уже почти темно, когда она вернулась во двор.
– Относительно чисто. Могло быть и хуже, – фыркнула она.
– Мы не собираемся оставаться здесь на зиму, Пол, – указал Волк, – самое большее несколько дней.
Не обратив на его слова ни малейшего внимания, она объявила:
– Я велела принести воду в наши комнаты. Пойду вымою мальчика, пока вы с остальными распряжете и покормите лошадей. За мной, Гарион.
Она повернулась и направилась в дом. Гарион от всей души желал одного: чтобы его перестали называть мальчиком. В конце концов, имя Гарион не так уж трудно запомнить, но было ясно: доживи он хоть до седых волос, все равно останется для них мальчиком.
После того как лошадей завели в стойла и все умылись, наступило время ужина. Еда, конечно, не могла сравниться со стряпней тети Пол, но все же это была не надоевшая репа. Гарион чувствовал, что в жизни не сможет больше взять в рот ни кусочка репы.
Поев, мужчины уселись в углу с кружками эля, и тетя Пол неодобрительно фыркнула.
– Гарион идет спать, и я тоже! – объявила она. – Постарайтесь не пересчитать носом ступени, когда будете подниматься.
Волк, Бэйрек и Силк расхохотались, но Дерник, как показалось Гариону, выглядел несколько смущенным.
На следующий день господин Волк и Силк ушли рано утром и отсутствовали целый день. Гарион вертелся поблизости, надеясь, что его тоже пригласят прогуляться, но не дождался; поэтому, когда Дерник сошел вниз приглядеть за лошадьми, увязался за кузнецом.
– Дерник, – начал он после того, как лошади были накормлены, напоены и кузнец осматривал их копыта, проверяя, нет ли трещин и не потеряны ли подковы, – тебе все это не кажется странным?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85