Дерник осторожно опустил ногу терпеливой лошади.
– Что все, Гарион? – серьезно спросил он.
– Ну вообще все, – неопределенно ответил Гарион, – это путешествие, Бэйрек и Силк, господин Волк, тетя Пол – словом, все. Иногда они беседуют, думая, что я не слышу, и говорят вроде бы о важных вещах, но я никак не пойму, убегают ли они от опасности или, наоборот, ищут кого-то.
– Я и сам не знаю, Гарион, – признался Дерник. – Многие вещи оборачиваются совсем не тем, чем кажутся, – совсем не тем...
– Ты не считаешь, что тетя Пол сильно изменилась? – спросил Гарион. – Я имею в виду, с ней теперь все обращаются как со знатной дамой, и ведет она себя тоже по-другому с тех самых пор, как мы покинули ферму Фолдора.
– Мистрис Пол и в самом деле благородная дама, – ответил Дерник. – Я всегда знал это.
В голосе кузнеца звучали почтительные нотки, как всегда, когда он говорил о тете Пол, и Гарион знал: бесполезно убеждать Дерника, что в поведении и манерах тети Пол появилось нечто необычное.
– А господин Волк? – спросил мальчик, пытаясь изменить тактику. – Ведь я всегда считал его просто старым сказочником.
– Ну нет, он не кажется обыкновенным бродягой. Думаю, нам выпала честь встретить очень значительных людей и помочь им выполнить важную миссию. Таким простым людям, как мы с тобой, лучше не задавать лишних вопросов, а держать глаза и уши открытыми.
– Когда все кончится, ты вернешься на ферму Фолдора? – осторожно спросил Гарион.
Дерник немного подумал, оглядывая залитый дождем двор.
– Нет, – тихо сказал он наконец, – пойду за мистрис Пол, пока она позволит сопровождать себя.
Повинуясь внезапному импульсу, Гарион дотронулся до плеча кузнеца;
– Все будет хорошо, Дерник.
– Будем надеяться, – вздохнул кузнец и снова занялся лошадьми.
– Дерник, – спросил Гарион, – ты знал моих родителей?
– Нет. Впервые увидел тебя еще совсем маленьким на руках мистрис Пол.
– Какой она была тогда?
– Рассерженной. Никогда еще не видал такого гнева. Она поговорила с Фолдором и прямиком отправилась на кухню. Ты знаешь Фолдора – он никогда никому не отказал в приюте. Сначала она только помогала, но это длилось недолго: старая повариха растолстела, обленилась и наконец уехала к младшей дочери. После этого мистрис Пол и стала всем заправлять.
– Она была тогда гораздо моложе, правда? – спросил Гарион.
– Нет, – задумчиво покачал головой Дерник, – мистрис Пол с годами не меняется. Выглядит точно так же, как в первый день появления на ферме.
– Тебе это кажется. Все стареют.
– Только не мистрис Пол, – заверил Дерник.
Волк и его остроносый приятель возвратились только к вечеру, мрачные и злые.
– Ничего, – коротко объявил Волк, почесывая белоснежную бороду.
– Так я и знала, – фыркнула тетя Пол.
Волк метнул на нее раздраженный взгляд, пожал плечами:
– Нужно же было убедиться.
Рыжебородый великан Бэйрек поднял глаза от кольчуги, которую начищал.
– Никаких следов?
– Ни малейших, – ответил Волк. – Он здесь не проходил.
– Теперь куда? – спросил Бэйрек, отодвигая кольчугу.
– В Мерос.
Бэйрек поднялся и подошел к окну.
– Дождь почти унялся, но дороги сильно развезло.
– Нам все равно не удастся уехать завтра, – вмешался Силк, плюхнувшись на стоящую около двери табуретку. – Нужно еще избавиться от этой репы. Если мы потащим ее обратно из Дарины, это вызовет излишнее любопытство; совсем ни к чему, чтобы нас запомнил кто-нибудь и рассказал какому-нибудь странствующему мергу.
– Наверное, ты прав, – заметил Волк. – Не хочется терять время, но ничего не поделаешь.
– Зато дороги подсохнут, – объяснил Силк, – да и лошадям легче тянуть пустые фургоны.
– Ты уверен, что сможешь продать все это, дружище Силк? – спросил Дерник.
– Я драсниец! – похвастался тот. – И могу продать все на свете. Пожалуй, еще и прибыль получим.
– Об этом не волнуйся, – вмешался Волк. – Репа уже сослужила свою службу, главное теперь – отделаться от груза.
– Но это вопрос принципа, – жизнерадостно возразил Силк, – а кроме того, если отдать все, не торгуясь, это тоже запомнят. Успокойся, продажа много времени не займет.
– Можно пойти с тобой, Силк? – с надеждой спросил Гарион. – Я совсем не видел города, только этот постоялый двор.
Силк вопросительно взглянул на тетю Пол. Та, немного подумав, кивнула:
– Думаю, если ты прогуляешься, особого вреда не будет, да и мне надо кое-чем заняться.
На следующее утро после завтрака Силк и Гарион с мешком репы на плечах отправились в путь. Коротышка, казалось, был в прекрасном настроении: кончик длинного острого носа подрагивал от возбуждения.
– Самое главное, – начал он, шагая по замусоренным, выложенным булыжником улицам, – не подавать виду, что очень хочешь продать, ну и знать, каковы цены на рынке, конечно.
– Разумная мысль, – вежливо ответил Гарион.
– Вчера я кое-что разузнал. Репа продается на пристани Коту в Драснии по одному серебряному линку за центнер.
– Что? – переспросил Гарион.
– Эта драснийская монета, – объяснил Силк, – почти равна серебряному империалу. Перекупщик попытается сторговать наш товар за четверть линка, но ему придется выложить половину.
– Откуда ты все это знаешь?
– Обычное дело.
– А сколько у нас репы? – спросил Гарион, старательно обходя кучу мусора.
– Тридцать центнеров.
– Это будет...
Гарион наморщил лоб, пытаясь произвести сложные вычисления в уме.
– Пятнадцать империалов, – быстро насчитал Силк, – или три золотых кроны.
– Золотых? – удивился Гарион. Золотые монеты так редко встречались в стране, что само это слово звучало волшебством. Силк кивнул:
– Предпочитаю именно золото.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85