Любопытная заметка, примерно такого содержания: в оранжерее, находящейся у памятника Ермаку, прода-
ются редиска, салат, лук, шпинат, щавель и разная зелень, коренья для стола, а также летние цветы по самой умеренной цене; а в непродолжительном времени, мол, будут и свежие огурцы; обращаться должно к такому-то унтер-офицеру. Приехал домой, ребятам о заметке рассказал. Подумали: а почему и нам не оборудовать оранжерею? Это при наших-то возможностях. А наш бывший «подснежник» больше всех
старается. Честно говоря, меня порою удивляет, как у нас тут любят дожидаться манны с небес, все вверх поглядывают: когда же спецрейсы помидорчики и огурчики подбросят?
А стоит немножко только мозгами пошевелить. Я это не только о Ноябрьском говорю. Бывал я и в том же Тобольске, и в Сургуте, и в Тюмени — не то что зимой, летом не так-то просто свежие помидоры увидеть.
Ну, вот и закончилась наша экскурсия. Понравилось? С новичками я, правда, начинаю ее с Волчьей высоты. Отсюда сподручнее всего о городе рассказывать. И еще я им говорю, что здесь и сейчас еще по ночам волчья стая рыщет. Так что им придется обживать эти места по-настоящему, прочно, облагораживать их. И штурмовать высоту, и жить в юном городе у озера Ханто, где утверждается высший принцип нашего морального кодекса: человек человеку —
друг, товарищ и брат.
Рядом, в своем «газике», водитель связывался с кем-то по рации:
— «Каштан-2», я —«Каштан-1». Скоро начинаете рыбалку? Ну и мы мигом. Прихватим сала и картошки — и едем к вам на подмогу.
Валерий Федорович улыбнулся:
— Рыбалка у нас... Отакенные лещи! Красота.— И, вспомнив о чем-то, добавил с грустинкой в голосе:— А вот каштаны у нас пока что только позывные. Настоящие, пожалуй, не приживутся...
4. СИБИРСКАЯ ЛИХОРАДКА Научная информация на Большую землю
Василий — это парень огромного роста, косая сажень в плечах. На Житомирщине, откуда он родом, о таких говорят: гарный хлопець — такому под стать горы ворочать. А дел у Василия и впрямь невпроворот. Должность у него хлопотная: комсорг строительно-монтажного поезда.
Близилась полночь, а в тесной, маленькой комнатке, кото рую он делит вместе с товарищем, было светло. Белые ночи в разгаре. Василию предстояла «серьезная» работа: составить информацию для отправки на Большую землю, в ЦК комсомола. Запросили сведения о том, что сделано комсо мольцами на строительстве поселка Ханто. С тех пор, как сюда, в Приобье, на пятачок суши среди болотистой лесотундры, высадился первый десант.
Что греха таить, хотелось комсоргу составить бумагу по значительней, повесомее. Он открыл свой блокнот в малиновом переплете, полистал страницы, улыбнулся. Вспомнил, как готовили самый первый молодежный диспут: «Как ты понимаешь социалистический образ жизни». С Большой земли прислали литературу. Помнится, он тогда полистал выпущенную научную книгу на эту тему. Выписал фразу: «Духовная культура выступает мощным фактором развития и совершенствования советского образа жизни. Однако путь от формирования внутренней потребности человека в культуре до реализации его многообразной духовной деятельности в социально значимых культурных формах сложен и нелегок. Успешное движение по этому пути зависит от разнообразных факторов и в первую очередь от уровня, характера и качества функционирования духовных ценностей в обществе.»
Думал тогда с этой мудреной фразы прямо и начать свое выступление. А вышло, как говорят, совсем наоборот. От теории сразу пришлось переходить, что называется, к практике. Первое слово взяла маляр из Отделстроя, маленькая, щуплая, она поправила очки на переносице и так со стопкой книжек и вышла на трибуну.
— Ну хорошо, дело мы делаем неплохо,— начала девушка без всяких обиняков,— первый пятиэтажный дом-красавец сдали, производственную базу построили, деревянные щитовые домики растут как грибы. А вдумайтесь, какие дела нам еще предстоит совершить: построить целый город для нефтяников. Шутка ли? И на заработки не жалуемся: 400—500 рублей в месяц. Да только ли в этом дело?
И начала дальше развивать свою мысль. Так, мол, и так, когда я ехала сюда, то прочитала в одной книжке: на Западе, говоря об освоении нефтегазовых месторождений Тюмени, не прочь провести параллель с Клондайком. Дескать, это уже было — золотая лихорадка. Нет, есть, как говорят у нас в Одессе, и большая разница. Безусловно, там и здесь люди
шли за большой ценностью. Золото или нефть — не в этом суть. Там и здесь — суровые природные условия.
Но во имя чего это делается? Или с целью чисто экономической, хищнической — выхватить золото, а там хоть трава не расти. Или с другой — дать стране нефть и одновременно поставить на службу народу богатый край, построить город, дорогу, аэропорт, завод. Ради этого и работаем мы здесь.
Она показала одну из книжек: Джек Лондон, рассказы.
— Товарищам своим после работы читаю,— пояснила.— Конечно, и во времена Лондона были люди, для которых главным на Севере было не золото, не обогащение, они больше всего дорожили обретенной здесь чистотой человеческих отношений. Но все же большинство американцев гнала на Север золотая лихорадка, и она не могла не разжигать низменных инстинктов. Меня же пленяет мечта Джека Лондона —«мир за горизонтом».
С этого и начался диспут. В одном были все согласны: принципиально разные социальные цели обусловили разное поведение людей, разные методы освоения Севера. В Клондайке действовали законы хищника. Здесь совсем иные задачи — коммунистическое преобразование огромной территории. Решение экономических задач увязано с социальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133