Он установил тележку на упоре, закурил одну из сигарет – подарок Майа, потом с невозмутимым видом уселся на оглобли.
Молоденький лейтенант выскочил из «рено», как чертик из ящика, и в два прыжка очутился возле тележки.
– Убирайтесь немедленно, – грубо скомандовал он, – я везу письмо к генералу, мы торопимся.
– А куда прикажете убираться? – осведомился Ниттель.
Эту фразу он произнес неожиданно сладким голосом. Лейтенант огляделся. Свернуть действительно было некуда. Машины стояли вплотную друг к дружке.
– Раз некуда, тащите обратно, до ближайшего перекрестка метров пятьсот.
– Извиняюсь, – все так же сладко пропел Ниттель, – извините великодушно! Если я при каждой встречной машине буду пятиться до ближайшего перекрестка, я, чего доброго, так и прокручусь до вечера со своим покойничком… Да вы сами осадите, ведь вы на машине.
Говорил он теперь почти не шевеля губами, тщательно выбирая выражения поизысканнее, прямо дама-патронесса.
Лейтенант задумался.
– Невозможно, задним ходом машина столько не пройдет. И, кроме того, – добавил он раздраженно, – потрудитесь не давать мне советов. Только этого еще не хватало! Я везу письмо генералу, срочное письмо, и приказываю вам очистить дорогу. Слышите, приказываю!
Ниттель не шелохнулся.
– Вы что, не понимаете, что ли? – заорал лейтенантик. – Назад!
– Господин лейтенант, – сказал Ниттель, – капитан Блари приказал мне доставить штатского в мэрию, и я доставлю.
– Назад! Плевал я на вашего капитана Блари!
– Дело ваше. – Ниттель говорил все так же сладко и изысканно. – У меня тоже есть приказ: отвезти тело штатского в мэрию, и я везу.
– Штатский? Какой штатский? Где у вас тут штатский?
– Вот, – сказал Ниттель, указывая на покойницу.
– Черт бы вас побрал! – завопил лейтенант. – Вы что, смеетесь надо мной, а? Отойдете вы назад или нет, я вас спрашиваю?
– Я выполняю приказ капитана Блари. И других приказов выполнять не намерен.
– Какого дьявола! – продолжал вопить лейтенант.
Он зашелся от гнева и с трудом выдавил из себя:
– Других приказов не намерены выполнять! Я вам сейчас покажу, как их не выполнять! Может, вы вообще от офицеров приказов не получали? Может, вы не знаете, что такое офицер? А нашивки мои, так-перетак… видите?
– И вам не стыдно ругаться при мертвой? – спросил Ниттель.
Тут лейтенант сделал нечто ни с чем не сообразное. Он выхватил из кобуры револьвер и навел его на Ниттеля. Кровь ударила ему в голову, и револьвер в руке заплясал.
– Я приказываю вам уступить дорогу, – сказал он беззвучным голосом.
Ниттель побледнел, но не тронулся с места. «Худо дело, – подумал Майа, – а главное, по моей вине. Не будь меня здесь, Ниттель не стал бы упрямиться. А этот молокосос вполне способен его укокошить. Пример, дисциплина, а ему, голубчику, всего двадцать, он, видите ли, Францию спасает…»
Ниттель и лейтенантик, не шевелясь, неотрывно глядели в глаза друг другу, будто завороженные тем, что должно было произойти.
– Стойте! – крикнул Майа.
Оба вздрогнули и повернулись к Майа, неохотно, с досадой, так, словно бы этот крик разрушил какой-то тайный сговор, вдруг связавший их.
– Подождите!
Теперь оба глядели на него в упор, и Майа смешался, не зная, что сказать дальше. У Ниттеля был угрюмый, сонный вид.
– Подождите-ка! – сказал Майа. – По-моему, все можно уладить. Видите малолитражку, это «остин»… Отгоним его на середину мостовой, тележку втащим на рельсы, а потом поставим «остин» на место – это уже пустяки, и ваш «рено» прекрасно пройдет.
Воцарилось молчание. Лейтенантик спрятал револьвер в кобуру.
– Ну что ж, пожалуй, – хмуро сказал Ниттель.
В сторону лейтенантика он не глядел. Не дожидаясь посторонней помощи, он схватил «остин» за бампер, приподнял передние колеса и повернул маленький автомобильчик, как игрушку.
– Пожалуйте! А на насыпь так не въедешь, – добавил он, обращаясь к Майа. – Придется тебе подсобить чуток.
Он все еще не глядел на лейтенанта.
– Охотно.
Ниттель впрягся в тележку, повернулся к железнодорожной насыпи и разбежался. Тянул он изо всех сил, но насыпь была крутая, грунт обваливался, и на полпути он застрял.
– Да толкай, черт, толкай! – крикнул Ниттель.
Майа толкал с остервенением, но стоять ему было неудобно. Тележка поднималась в наклонном положении, и Майа с трудом удерживал ее. Вдруг он чертыхнулся. Покойница стала сползать с тележки. Тело неотвратимо скользило прямо на него. Он едва успел ухватить ее ноги и водрузить на полок.
– Что там у тебя? – сказал Ниттель, оглянувшись.
– Покойница на меня падает.
– Видать, приглянулся ей! – сострил Ниттель.
И расхохотался.
– Придержите! – крикнул лейтенант. – Я сейчас подойду.
И действительно, он подошел с шофером, который сидел за рулем «рено». Теперь они уже вчетвером, громко ухая, навалились на тележку. Но каждый тянул в свою сторону. Ниттель, втаскивая тележку на откос, окончательно завязил колеса, а двое новоявленных помощников старались их вытащить. Майа чувствовал, что пальцы его совсем затекли, с такой силой он вцепился в мертвое тело.
В конце концов Ниттель упер в землю ручки, схватил тележку за задок и приподнял ее. Лейтенант и шофер помогали ему. Наконец колеса удалось вытащить. Еще два шага, и тележку буквально на руках внесли на рельсы. Все четверо остановились перевести дух. Они совсем взмокли.
– По виду не похоже, что такая тяжесть, – сказал шофер.
– А ты как думал, – сказал Ниттель.
Лейтенант кинул в его сторону дружелюбный взгляд.
– Какая ни на есть, а весит.
– Верно, – сказал Майа, – пришлось нам повозиться.
– Нет, не в ней, не в девчонке дело, – отозвался Ниттель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67