Отовсюду послышался всплеск громких аплодисментов, выражавших одобрение представлению Йена, но Фредерик был далек от восторга. Он схватил друга за руку и увлек из комнаты.
– Черт тебя возьми, Йен!
– Фредерик, ты совсем растерял последние остатки мозгов? – возмущался Йен, пока Фредерик грубо волок его в коридор.
– Очень похоже на то, – охотно согласился Фредерик.
– Черт возьми! Ты понимаешь, сколько часов я провел за игорным столом, чтобы оплатить стоимость этого сюртука, который ты, по-видимому, решил прикончить?
– Мы оба знаем, что теперь у тебя куча денег, можешь купить сколько угодно сюртуков.
Йен выругался:
– Не в этом дело.
Добравшись до пустой гостиной, Фредерик втолкнул туда Йена и закрыл дверь.
– Здесь нас не потревожат, – пробормотал он.
Вырвав, наконец, руку из хватки Фредерика, Йен пригладил ткань своего сверхдорогого сюртука цвета шампанского.
– Право, Фредерик, неужели так следует обращаться со старым другом, не только проехавшим большое расстояние ради встречи с тобой, но и ухитрившимся уложить одним ударом твоих недругов?
– Я не просил тебя побеждать моих недругов, Йен.
– Ах, в этом-то и сложность. – Внезапная улыбка осветила смуглое лицо, обнажив два ряда ослепительно белых зубов. – Так ты рассчитывал впечатлить эту черноволосую красавицу, которую я приметил возле тебя, когда ты собирался на бой с драконами? Прости, я не хотел отнять у тебя славу победы.
Фредерик подавил вздох.
– Я надеялся справиться с этими нелепыми шутами, не давая повода к досужим разговорам и сплетням.
– Да в чем дело? – Сунув руку под сюртук, Йен извлек серебряную фляжку, всегда полную первоклассного виски. – А мне показалось, что соседи с удовольствием наблюдали, как эти разряженные павлины рухнули на пол.
Фредерик вздрогнул при воспоминании о громких аплодисментах по поводу того изящества, с которым Йен покончил с этими хлыщами. Постояльцам гостиницы было забавно наблюдать эту сцену, но они здесь не жили, и им ничего не грозило в результате этой стычки.
– У этих павлинов влиятельные родственники, которые могут причинить Порции много неприятностей, – с раздражением сказал Фредерик.
Золотистые глаза Йена подозрительно сузились, и он отхлебнул хороший глоток виски.
– Порции?
– Миссис Уокер, хозяйке гостиницы.
На полных губах Йена появилась улыбка, выражавшая чисто мужское отношение к делу.
– Ах, эта красотка с волосами цвета воронова крыла!
Фредерик стремительно отвернулся и сделал несколько шагов к окну-эркеру, обращенному к конюшням. Стоит ли брать на себя труд и пытаться объяснить Йену, что эта безобразная заварушка с местными денди была плохой идеей? Любимым развлечением этого плута было унижать представителей высшей касты.
– Какого черта ты здесь делаешь, Йен? – спросил он наконец.
С небрежностью, неспособной полностью скрыть намек на тревогу на смуглом красивом лице, Йен сделал еще один большой глоток виски из фляжки.
– Приехал повидаться со старым другом. Думаю, едва ли это можно счесть странностью?
– Откуда ты узнал, что я остановился в этой гостинице?
Йен пожал плечами:
– Твой отец был настолько любезен, что дал мне адрес.
Фредерик закашлялся от изумления и шагнул к другу.
– Ты разговаривал с моим отцом?
– Да. – Мрачноватый пылкий взгляд окинул изящную фигуру Фредерика. – А знаешь, ты здорово похож на него. Уж намного больше, чем этот желтолицый рыхлый малый на портретах, развешанных по всему дому в таком количестве, что это вызывает тошноту. И да, пока я не забыл, лорд Грейстон просил передать тебе приглашение поужинать с ним нынче вечером и, конечно же, любезно включил и меня в число приглашенных.
– Черт возьми, Йен, сейчас совсем неподходящее время для твоих игр, – проскрежетал Фредерик.
По неизвестной причине мысль о том, что Йен спокойно и мирно беседовал с его отцом, почему-то не на шутку встревожила. Возможно, потому что Фредерик всегда ухитрялся разделять свою лондонскую жизнь и мучительное пребывание в Оук-Мэноре.
– Почему ты в Уэссексе, вместо того чтобы пребывать в Суррее, где тебе самое место?
Наступило чреватое ожиданием молчание, прежде чем Йен издал отрывистый смех.
– По правде говоря, я и уехал из Лондона с намерением отправиться в Суррей.
– И?
Йен осушил фляжку и спрятал ее во внутренний карман сюртука.
– Но по дороге случилось так, что я свернул в Уэссекс. Я никогда не был силен в топографии и не обладаю чувством направления.
Фредерика затопила теплая волна любви к другу. Йену легче было бы насадить себя на раскаленную кочергу, чем признаться в том, что по дороге домой нервы его сдали.
– Йен, нет необходимости ехать в Суррей. Ты же это знаешь, – мягко сказал Фредерик. – Возвращайся в Лондон и радуйся обретенному состоянию. Мы все поступили бы так же, если бы у нас было хоть чуточку мозгов и здравого смысла.
– У меня такое чувство, что ты пытаешься избавиться от меня, мой мальчик Фредди, – процедил Йен сквозь зубы, усаживаясь на один из стульев, обитых полосатой тканью цвета золота и слоновой кости. – Дело в отвращении к моему обществу вообще или это как-то связано с ангелом, который так опасается, что тебе может достаться в драке?
Фредерик предпочел не заметить намека на его возможные отношения с Порцией. Он никогда не говорил о женщинах, вызывавших у него интерес. И уж конечно, не стал бы распространяться о той, что начинала так много значить для него.
– Мне всегда приятно твое общество, Йен. Ты это знаешь.
Циничное выражение, которое Йен носил на лице подобно маске, смягчилось, потому что в тоне Фредерика он услышал неподдельную искренность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87