Перед этим СиСи несколько недель уговаривал менеджера сестры внести его в список в качестве композитора. Кертису нравились в этом пареньке две черты – энергия и чистота. Ему пришлось выдать всего лишь пару предложений, чтобы убедить СиСи сесть и на одном дыхании сочинить больше десятка оригинальных мелодий за те три недели, что прошли после доставки инструмента. Кертис все это время внимательно слушал, кое-где подправлял ноты, удлинял проигрыши, чтобы получился новый хит: с ним Джимми, которого он отчаянно хотел включить в свой список молодых дарований, взлетел бы на вершины чартов. СиСи впитывал каждое слово, уважая Кертиса не только за деловую хватку, но и за неподдельную любовь к музыке, а еще за то, что тот открыл ему глаза – СиСи захотелось быть чем-то больше, чем второсортным композитором ритм-н-блюза. СиСи жаждал стать частью команды Кертиса, поскольку с предельной ясностью увидел, что когда-нибудь то, что они делают, войдет в историю. Он даже не расстраивался, когда Кертис переписывал его песни, просто склонялся над пианино, слушал и кивал, пока тот мерил маленькое помещение шагами, фонтанируя идеями, а СиСи играл и играл до поздней ночи.
– Должен быть какой-то способ нести нашу музыку в массы, – сказал Кертис, прищурившись и наклонившись к Джимми, – но только в этот раз нам самим. Чтобы самим зарабатывать деньги.
Джимми смерил его взглядом:
– Марти, этот парень мне толкает какую-то туфту.
– Да я слышу, малыш, – засмеялся Марти, но ухмылочка сползла с его лица, как только СиСи запел.
– Купи мне «кадиллак», «кадиллак», «кадиллак», – пропел он, сыграв на пианино привязчивый мотивчик.
Саксофонист опустил свой инструмент и наклонился поближе, а Лоррелл подошла и тоже подключилась со своим «о-о-о!».
– Купи мне «кадиллак», «кадиллак», «кадиллак», ведь я звезда, а значит, будет так, будет так, будет так, как я хочу-у-у-у, – пропел СиСи чуть громче, а Дина и Эффи присоединились к Лоррелл, как делали бесчисленное количество раз, когда СиСи придумывал им новую песню на конкурс талантов. Скоро и Джимми начал притопывать в такт ногой.
– Слушайте, я понимаю, что вы, ребята, пытаетесь сделать, но ничего не выйдет. – Марти ударил кулаком по столу. Ему было ясно, что Кертис претендует на его звездного – и единственного – клиента. – Джимми Эрли – это вам не уличная девка в ожидании первого клиента, а признанный артист, и у него контракт со звукозаписывающей компанией.
– Ага, с местной компанией, которой без году неделя и которая не может продвинуть его в ротацию, – мягко заметил Кертис.
– Ну, с этим я ничего не могу поделать, – пробормотал Марти, а Джимми тем временем сел за столик и ловил каждое слово их перебранки.
Кертис покачал головой и обратился к Джимми:
– Одна запись, приятель. О большем я и не прошу. Одна песенка, простая мелодия, которую сможет запомнить каждый.
Марти выпрыгнул из-за стола и схватил свое пальто и шляпу. Кертис почувствовал, что нащупал у оппонента слабое место.
– Вы знаете, как сейчас песни становятся хитами? Звучат в машинах! Хиты – это те песни, под которые приятно вести автомобиль!
– Да, но поклонники Джимми все больше на автобусе, – фыркнул Марти. – Пойдем отсюда, – сказал он, протягивая Джимми пальто, но тот встал и прошел мимо него к пианино.
Кертис улыбнулся. Марти, потерпев поражение, снял шляпу и плюхнулся обратно на свое место.
– А ты уже придумал переход? – спросил Джимми у СиСи; он щелкал пальцами и подпевал вместе с девушками.
Не прошло и суток, как Джимми и девушки стояли в гараже в автомагазине Кертиса, зажатые между квартетом музыкантов и стеной. Кертис и Уэйн, пожилой мужчина, который именовался продавцом, но на самом деле был скорее личным помощником, примостились на металлическом столе, с которого убрали все лишнее, чтобы освободить место для двухдорожечного магнитофона и микшера.
– Ребята, вы играете немного вразнобой! – крикнул Кертис музыкантам. – Давайте-ка синхронизируемся. А ты, Джимми, не голоси так. Легко и непринужденно. Мы все знаем, что ты умеешь петь в манере соул, но я хочу, чтобы эту песню ты спел легко и непринужденно.
Кертис кивнул Уэйну.
– Работаем! – крикнул Уэйн рабочему, который в дальнем углу гаража из баллончика наносил рисунок на крыло только что выкрашенного в черный цвет «кадиллака». Кертис специально нанял его, чтобы разукрасить авто. – Запись «Кадиллак». Дубль девятый.
СиСи погремел колесной цепью, чтобы акцентировать слабые доли, потом включился Джимми, ему подпели девушки, оттеняя его голос своими нежными «о-о-о!» и «кадилла-а-ак!». Кертис на микшере сгладил звучание, приглушив саксофонистов и усилив вокал. Он щелкнул переключателем, и микс зазвучал из двух маленьких динамиков; казалось, что песня льется из радиоприемника в машине. Джимми закивал, жадно вслушиваясь.
Через два дня СиСи и Уэйн на парковке «Эй энд Би Дистрибьюторс» загружали в золотой «кадиллак» Кертиса первые коробки с записью сингла «Кадиллак». СиСи чуть не прыгал от возбуждения на заднем сиденье, пока они ехали на радио, где Кертис собирался по-быстрому уговорить Элвиса Келли, одного из популярных в Детройте диджеев, поставить иглу проигрывателя на новенькую сорокопятку со штемпелем «Собственность „Рэйнбоу Рекордс"». Однако сам Кертис подозревал, что, стоит Элвису Келли услышать их хит, он тут же пойдет навстречу.
– Кертис, почему мы катаемся в этой тачке взад-вперед, словно у нас дел никаких нет? Ждем второго пришествия? – требовательным голосом спросила Эффи с заднего сиденья «кадиллака», где она сидела, зажатая между Диной и Лоррелл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46