– Я не хочу в этом участвовать. Я здесь совсем уж ни при чем. Это ваше дело, и меня ваши разборки не касаются.
– Еще как касаются, милочка. Ты же тоже приложила свою маленькую хитрую ручку, чтобы вытурить меня из группы. Ну, сколько тебе пришлось выложить, чтобы тебя взяли?
– Следите за языком, мисс Эффи Уайт! – Мишель снова обрела дар речи. – Я не собираюсь выслушивать оскорбления от второсортной певички, которая не может держать себя в руках.
– Так! Все вон. Нам с Эффи надо поговорить, – велел Кертис, и все остальные гуськом ушли со сцены. Когда они остались наедине, Кертис сказал: – Эффи, ты сама роешь себе могилу. Мы во «Дворце Цезаря», тебя не найти, что еще я должен был делать?
Эффи молча стояла на сцене. Кертис пытался убедить девушку, хотя, по большому счету, ему было плевать, согласится она или нет. Шоу, в том виде, как он его создал, с заменой Эффи на Мишель, состоится точно по плану. Но Кертису хотелось услышать от Эффи, что это она, а вовсе не он заварила всю эту кашу.
– Может быть, потом, когда ты возьмешься за ум, мы подумаем насчет того, чтобы вернуть тебя, но сейчас, пока ты ведешь себя подобным образом, я не вижу выхода.
Эффи закрыла глаза и начала делать то, что умела делать лучше всего на свете. Петь. Она пела о любви, о том, что не может уйти, не может жить без него, умоляя о любви.
Она подержала последнюю, тоскливую и вызывающую ноту, но когда открыла глаза, то увидела, что стоит на сцене одна. Кертис ушел.
6
Кертис сделал Дине предложение в Париже, когда они прогуливались вдоль Сены и любовались фонариками, подмигивающими с Эйфелевой башни. Редкий момент отдыха от бесконечных концертов, пресс-конференций, турне и походов по магазинам, куда за ними таскалась целая свора журналистов. Дина была выжата как лимон. Она как-никак солистка трио «Мечты», звезда, со всей вытекающей ответственностью. Именно на ее хрупкие плечи ложилась основная ноша – солировать в студии и на сцене, отвечать на вопросы репортеров, вести себя как настоящая аристократка среди европейских послов и чиновников, настоявших на приеме в честь нее и девочек, всегда выглядеть как картинка, чтобы на всех снимках и роликах смотреться безупречно. Больше всего на свете Дине хотелось выйти на улицу, вдохнуть ночной воздух и не беспокоиться, как бы кто не увидел, что она держит любимого за руку, не притворяться, что они не вместе, как было с той самой ночи, когда Кертис соблазнил ее в роскошном укромном бунгало в Мичигане задолго до того, как их вычислила Эффи. Кертис говорил, что необходимо сохранить их роман в тайне от прессы и всех остальных, для того, чтобы сосредоточиться на главной цели – «Мечты» становились звездами мирового масштаба, и у них было столько фанатов, влияния, денег и престижа, как у ливерпульской четверки. Кертис частенько повторял Дине:
– Ты как Джон Леннон, только чернокожая и в юбке. Без него не было бы «Битлз». Так и у нас: нет тебя – нет и трио «Мечты».
Дине очень хотелось угодить Кертису, чьим авторитетом и властью она наслаждалась, словно дорогим вином. Она обожала силу Кертиса, то, как он подчинял себе всех присутствующих, как только входил в комнату; то, как окружающие ловили каждое его слово, из кожи вон лезли, выполняя его желания, понимая: эти желания могут казаться блажью, но сработают, ведь Кертис зажигает звезды. Он – человек, который в состоянии добыть воду из камня, а потом превратить эту воду в сладчайший эликсир. Дина с восхищением следила, как он превратил «Рэйнбоу Рекордс» в лейбл, подразумевавший качественную музыку и обладающий влиянием, не имеющим себе равных среди прочих мелких лейблов, которые все силы тратили на то, чтобы выпустить пару пластинок, а потом обанкротиться и уволить всех своих сотрудников. Пока их положение было шатким, Кертис занимался тем, что заключал многочисленные контракты с такими суперзвездами, как «Бит Машин», ДиДи Доусон, «Фэмили Фанк», Марта Рид и необычайно талантливой группой маленьких братьев Кэмпбелл. Каждый из этих исполнителей под чутким руководством Кертиса в свое время поднялся на первые строчки эр-н-би и поп-чартов, а «Мечты» так и оставались центральным звездой в созвездии «Рэйнбоу Рекордс».
Насколько властным и решительным Кертис был в своем кабинете, настолько же чутким и нежным – в спальне. Он стал первым мужчиной Дины, и она об этом ни капельки не пожалела. Она любила Кертиса всем сердцем, не требуя ничего взамен. Влюбленная девушка во всем следовала плану, который Кертис наметил, чтобы привести ее к успеху: одевалась, как он хотел, пела, как он хотел, говорила то, что он ей велел. Но обоим было очень трудно сдерживаться на публике. Дина не могла скрыть свои чувства, и даже такому сильному человеку, как Кертис, это не удавалось. Искренние чувства невозможно скрыть. А болтливые сестрицы Кертиса всегда пытались рассказать правду всем. Так что по нежным взглядам, которыми обменивались Кертис и Дина, и благодаря слухам, пущенным Рондой и Дженис среди музыкантов и всех остальных, у кого имелась пара ушей внимать их рассказу, практически все знали, что Дина и Кертис страстно любят друг друга.
Наконец, после короткого периода ухаживания – Кертис стал держать Дину за руку и целовать в присутствии прессы, поняв, что роман может стать отличной рекламой ему самому и его проекту, – он решил узаконить их отношения и предложил Дине руку и сердце. В ту ночь, на берегу красивейшей парижской реки, девушка ответила ему согласием.
– Да, да, да, я выйду за тебя, Кертис Тейлор-младший! – завизжала она, подпрыгнув, и обвила его шею руками. Влюбленные слились в долгом страстном поцелуе, и Дина поняла, что ее мечты сбылись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46