OCR Larisa_F
«Узник моего сердца»: Русич; Смоленск; 1996
ISBN 5-88590-541-Х
Аннотация
Франция, начало XIV века. Дочь короля Филиппа Четвертого, Изабелла, хочет убить отца и захватить корону и власть. Но на пути к трону стоят ее три брата и их жены…
Заточение в крепость стало для юной Николетт Бургундской, жены старшего сына короля, началом не только мук и страданий, но и прекрасной, возвышенной любви.
Пейдж Брэнтли
Узник моего сердца
ГЛАВА 1
1314 год от Рождества Христова
Шелковые юбки Николетт де Шезно высоко взметнулись, открывая изящные ножки и кружевные оборки панталон.
– Добро пожаловать, – проворковала она, игриво приподнимая шелк и раскланиваясь. – Милости просим! – губки изобразили поцелуй. – И вас, и вас, и вас!
Встряхнув очаровательной головкой, Николетт вновь закружилась по комнате, вздымая облако шелка и звонко смеясь. Остановилась на мгновение и пропела нежным голосом:
Добро пожаловать ко двору Франции,
Здесь дамы полны грации,
В них рыцари влюбляются,
Дам пылко домогаются.
Жанна и Бланш, кружащие по комнате в неглиже, звонко засмеялись, вторя оживлению своей невестки, и подхватили простенький мотив фривольной песенки. Несмотря на их веселость и роскошь окружающей обстановки, вряд ли кого-то из этой троицы можно назвать счастливой. Ах, у каждой были свои причины, но замужество не делало их жизнь радостной.
Великолепная комната залита светом свечей, лишь дальние углы тонули в колеблющемся мраке. Пышные восточные ковры устилают пол, стены затянуты алым шелком, затканным золотыми нитями, еще несколько штрихов – и комната будет похожа на часовню, украшенную к торжественной мессе.
Три принцессы сослались на головную боль, чтобы не присутствовать на торжестве в честь Изабеллы, дочери короля Филиппа. В их отговорке была немалая доля правды – к утру головы принцесс наверняка разболятся из-за порядочной дозы вина, которое они собирались «попробовать».
Молодые женщины всегда обожали разыгрывать разнообразные представления и до недавнего времени тратили немалую толику состояния на вечеринки, проходившие в садах де Несле. Вдали от пристальных очей дворцовых соглядатаев ставились фривольные пьесы, в которых лучшие роли, естественно, доставались принцессам.
Но все изменилось с приездом Изабеллы. Вернувшись из Англии, она объявила кровную войну (иначе не назовешь) женам своих братьев, что кончилось весьма печально. Король, прознав о «невинном» развлечении невесток, с легкой руки дочери запретил все постановки в садах де Несле.
Но запрет, как известно, делает плод еще более сладким. Сегодня вечером осуществится месть. Пусть она будет тайной, но, тем не менее, такой сладостной.
Молодые особы собрались в покоях Жанны, чтобы приготовиться к вечеринке. Николетт де Шезно, дочь герцога Бургундского, в настоящее время – жена Луи, старшего сына короля, скорчила гримасу и начала приседать на манер встревоженной утки. Она была самой младшей из принцесс, обладала редким даром подражания и за спиной короля и его министров иногда вдруг корчила поразительные гримасы. Ничто не могло укрыться от ее внимательных глаз. Не удивительно, что Николетт легко изобразила королевского инквизитора Гюлимая де Ногаре, печально известного такой жестокостью и непримиримостью, что, казалось, мог бы отправить на казнь даже Папу Римского. Внешность Гюлимая была соответствующей – полный, рыхлый, с тощими ногами и жадными крохотными глазками, он походил на паука. Этот человек обожал самые отвратительные пытки. Его боялась вся Франция, хотя за глаза инквизитор де Ногаре нередко становился объектом весьма злых насмешек.
И сейчас Николетт, растопырив руки, шарила по комнате, заглядывая в резной комод, в корзинки для рукоделия, даже под кровать, на которую, покатываясь со смеху, упали Жанна и Бланш.
Николетт, изображая торжество, заглянула за гардины, затем неуклюже повернулась лицом к молодым женщинам:
– Не хватает барона де Конше. И куда он только мог подеваться? – резкий, отрывистый голос инквизитора был передан поразительно точно.
Зрительницы на кровати буквально задыхались от смеха. Во дворце все, за исключением старого короля, знали, что Рауль де Конше – любовник Изабеллы.
– Гм, эта тайна достойна внимания великого инквизитора! – провозгласила Николетт, простирая руки и нелепо встряхивая головой. Ее великолепные длинные кудри выбились из узла на затылке и черной волной упали на плечи. – Не сомневайтесь, я найду его! У меня нюх на такие дела! – пролаяла она, подражая речи инквизитора, зажала нос и указала на ночной горшок в углу комнаты.
Сама Николетт с трудом удерживалась от смеха, когда новый взрыв хохота сотряс кровать.
– Ах, вот и мадам де Пернель. Спрошу-ка ее, – Николетт проковыляла мимо зрительниц, скорчив еще более коварную гримасу и радостно добавила: – Не исключено, что мы ее немножко попытаем.
Наступила очередь Бланш включиться в представление. Невысокая, довольно полная, с пухлым детским личиком, она вполне подходила на роль глуповатой мадам де Пернель, старшей смотрительницы дворцовых опочивален. Округлив глаза, Бланш в точности передала рассеянное выражение лица бедной мадам:
– О, дорогой мессир де Ногаре, что привело вас в королевские опочивальни?
– Ищу барона де Конше. Вы его не видели? – требовательно заявила Николетт, вновь тряхнув головой.
– Он что, потерялся? – отрешенно спросила Бланш.
– Конечно, он потерялся, глупая ты корова, раз я его ищу!
– Какая трагедия! Бедная Изабелла! Кто согреет ее постель сегодня ночью? Может быть, ей придется сделать это самой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86