Но Лэр, кажется, этого не замечал. Он был слишком увлечен, рассказывая о том, что крепость строилась Ричардом Львиное Сердце по проекту, типичному для восточных замков.
– Зачем вы привели меня сюда? – прервала рассказ Николетт.
Лэр глянул на нее свысока, раздраженный тем, что она не доверяет ему, не способна оценить объем и гениальность работы древних мастеров.
– Чтобы вы знали, как добраться до реки. Не исключено, что когда-нибудь вам это понадобится.
Лэр присел на корточки, согнул голову и исчез в черном проеме. Через секунду он протянул руку за фонарем.
– Идите за мной.
Преодолев сомнения, Николетт сжалась в комочек и, словно змея, проскользнула в отверстие.
Она оказалась в проходе, своды которого поддерживали деревянные сваи. В некоторых местах стены были настолько сырыми, что блестели в свете фонаря, а кое-где капли, стекавшие на утрамбованную землю, образовали лужи. Они шли довольно долго, затем Лэр остановился.
– Скоро начнутся ступени. Они очень скользкие, осторожнее ставьте ноги.
Увидев ступени, Николетт вздрогнула. Во многих местах они обвалились, камень и земля неровными выступами шли чуть ли не вертикально вниз, словно предназначенные для ног великана.
Они спустились всего на несколько метров, когда до ушей донесся странный звук, похожий на порыв ветра. Внезапно сквозняк чуть не задул фонарь… Холодный воздух принес запах воды и луговой свежести. Еще несколько шагов – и перед ними засиял лунный свет. Через узкое отверстие, пробитое в меловом утесе, они выбрались на каменную площадку прямо над рекой.
Ночь казалась удивительно тихой – небо усыпали звезды, черные массивы леса расстилались внизу, прямо под ногами чернели непроглядные воды реки. Николетт с удивлением огляделась, подняла глаза вверх. Словно в тумане, на меловом холме высилась крепость – казалось, в ней живут привидения. Неожиданно девушка подумала о том, что ее судьба могла бы сложиться совсем иначе, если бы тюремщиком оказался не де Фонтен, а кто-нибудь другой.
– Вы отнеслись ко мне по-доброму. Я хочу сказать, что ничего не знаю о том, были ли Готье и Пьер любовниками Жанны и Бланш. Ваши друзья нередко приходили в сады Несле, но там было и много других молодых людей. Да, мы играли в догонялки… что касается колец, которые нам подарила Изабелла, вряд ли эти чертовы кольца были дороги моим невесткам. Но я уверена, эти кольца не были даром любви. Помню, какой-то музыкант, которого я никогда раньше не видела, предложил объявить пресловутые кольца призами для тех, кто окажется быстрее всех. Вот и все, что я помню.
В этот момент Лэр поверил всему, что сказала Николетт. Если она не будет принадлежать ему… Он просто умрет. В ее глазах тоже светилась страсть. Кому какое дело? Разве они не наказаны за то, чего не совершали?
– Скоро, – сказал Лэр, – ночи будут очень холодными. В вашей комнате вряд ли будет тепло. Вы сможете жить в комнате этажом ниже.
В его словах был скрытый смысл, который она не могла не уловить. И сейчас он ждал ответа.
Николетт замерла. Она давно знала, что Лэр попросит ее… Но что больше всего поразило – она сама хотела быть рядом с ним.
– Я должна спать с вами?
Ее внезапная откровенность смутила его. Лэр отвернулся. На горизонте высветилась тонкая полоска зари.
– Если только вы захотите. Я ни к чему вас не принуждаю.
Она с дразнящей насмешкой глянула на Лэра:
– А если бы я осталась под замком, кого бы вы выбрали? Дору? Жозину?
Он улыбнулся, пытаясь обдумать варианты защиты. Пухлая маленькая Дора – о ней он даже не думал. И, конечно, не Жозина – плоская и бесцветная, как старый ковер.
– Вы считаете, женщины – единственное, что занимает мои мысли?
– Вы вряд ли отличаетесь от других мужчин.
– Какая бессердечная мысль! Особенно после того, как вы видели меня без одежды, – в его голосе прозвучали игривые нотки, без капли злобы или раздражения. – Идите сюда! – Николетт подошла ближе. – Смотрите, как величественно встает солнце.
Холмы, река становились все отчетливей, ожидая новый день. Лэр положил руку на плечи Николетт, направляя ее взгляд на дальние горы.
– Видите?
Первые робкие лучи коснулись холмов. Близость его тела, тепло руки, лежащей на ее плече, прикосновение упругого мужского бедра… Странные мысли возникали у нее в голове. Сердце, казалось, зажглось яростным огнем. Словно вторя ее чувствам, пламя зари охватило полоску горизонта, коснувшись холмов над рекой.
Каждую ночь Лэру снились эти длинные бархатные ресницы, нежная кожа…
– О чем вы думаете? – спросил он.
– Ни о чем.
– Нет, скажите.
Что она может ответить? Она сама не понимает, не узнает себя. Боль – щемящая, светлая боль – сжимает сердце, мешает дышать. И страх, что в решающий миг она ощутит то же отвращение, которое испытала в первую брачную ночь. Она хорошо помнила смех Жанны, с которой поделилась своей бедой. Может быть, Луи просто несостоятелен, а может быть, виновата сама Николетт, сказала тогда Жанна. Свет все сильнее заливал вершины гор.
– Я боюсь.
– Меня? Я никогда не причиню вам вреда. Николетт покачала головой, разрешая ему обнять себя. Лэр смотрел ей прямо в глаза.
– Тогда чего? – спросил он, улыбаясь. Ее глаза наполнились слезами.
– Вы не знаете меня…
Странный ответ заставил его наклониться. Губы Лэра скользнули к нежному рту девушки – он только хотел поддержать ее, придать уверенности, отогнать страх. Но неожиданно тонкая рука обвила его шею и Николетт всем телом прижалась к нему. Лэр вздрогнул от страсти, он даже забыл, что хотел ей сказать… его руки непроизвольно заскользили по ее бедрам, нежно касаясь округлых изгибов, затем прижали ее так крепко, что девушка вскрикнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86