- Нас на практику прислали, разве вас не предупредили? Десять человек. А я решила прямо сегодня прийти, чтобы освоиться.
- Разместились нормально? - поинтересовалась старшая медсестра. - Десять человек - много. От силы четырех, остальные поедут в Камышевск, Задимитровск и по всему району... Кстати, если у тебя кипятильника нет, я дам. А знаешь, после дежурства найди меня, комната есть свободная... Все же лучше, чем в бараке. Теперь марш, надо противостолбнячную ему сделать, - и она мотнула головой в сторону разбившего лоб местного попрошайку.
* * *
- У нее комната свободная потому, что сын в Чечне погиб, - пояснил неслышно подошедший сзади молодой и рыжий врач Василий.
- Ты ее не бойся, - он с любопытством посмотрел на новенькую, в коротеньком белом халатике и с острыми беззащитными коленками.
- Старуха только с виду сердитая. А так - классная тетка.
Давай, - он заметил, с каким ужасом практикантка смотрит на бомжа, давай, я его сам от столбняка привью. Ничего, со временем привыкнешь.
Наблюдая, как врач делает укол, Джессика глубокомысленно заметила:
- Великое дело - прививки. У нас в школе была косоглазая девочка, так это ни в какое сравнение не идет с полиомиелитом.
* * *
Темень была такая, что свет фар случайного автомобиля ослепил Диму до боли в глазах. Площадь перед театром была пуста, только в нагроможденных возле неработающего фонтана пустых картонных коробках наблюдалось некоторое шевеление.
"Бомжи, наверное", - проницательно подумал Дима.
"Случайный прохожий, - мудро рассудили бомжи, устраиваясь поудобнее перед сном. - Не опасен".
Площадь перед театром была выложена брусчаткой еще в дремучем году, и за столетие камни так притерлись друг к другу, что стук каблуков передавался от одного булыжника другому, как будто пела капелла.
- Тс-с, тс-с, - раздалось из темноты.
Дима остановился.
- Сюда, сюда, - темная фигура призывно махнула рукой.
В ночи фигура была похожа на нечто неопределенное. Под нечто неопределенное, при ближайшем рассмотрении, маскировался продавец сосисок.
- Ну, как? - спросил продавец. - Удачно? Ты договорился с Мореходом?
Диме показалось подозрительным такое участие.
- О чем? - Дима изобразил себя недоумевающим.
- Ну, какой у него план? - спросил продавец. - Как вы решили поступить с теми акциями Электролампового завода?
- Первый раз слышу про какие-то там акции, - Дима пожал плечами. - Тем более Электролампового... А какие лампы бывают, кроме как электро?
- Керосиновые бывают, - нетерпеливо напомнил продавец сосисок, - но это к делу не относится. Хозяин... в смысле сам знаешь кто, поручил мне быть вроде как связным...
- У меня нет хозяина, тем более Сам-Знаешь-Кто, - Диме захотелось побыстрее отвязаться от назойливого сосисочника.
И тут загремели выстрелы.
Кто-то стрелял у парадного подъезда.
- Так я и знал! - крикнул продавец сосисок и метнулся в темноту вороньим крылом. - Так я и знал!!! - донеслось из темноты.
Дима очень захотелось убежать подальше. За последние дни выстрелов в его жизни было предостаточно, и он уже испытывал к ним инстинктивную неприязнь.
Но стреляли у самых дверей театра, а там, внутри, находились его друзья. И хотя он, безоруженный, вряд ли мог остановить стрелявшего, выбора, похоже, у него не было.
Что есть духу он бросился вперед.
Но успел пробежать лишь несколько метров, когда почувствовал сильный толчок, словно со всего размаха наткнулся на неподвижную преграду, а потом, спустя еще какое-то мгновение, острую боль в плече. Спотыкаясь, сделал шаг, другой, пока не упал. Он даже не понял, откуда прилетела пуля - то ли от дверей театра, где продолжали греметь выстрелы, то ли из темноты, куда бросился бежать продавец "горячих собак", в смысле - сосисок в тесте...
* * *
- Ах вы нары, нары, нары, нары жесткие мои! - пропел "Робин Гуд", привычным движением подложив под голову локоть. - Лепота! Это вам не Бутырка, когда поочереди спать. Провинция!
Люблю сидеть в провинции. Кошарь бы с воли получить, и вся жизть в алмазных брызгах... Да вы устраивайтесь, пацаны, - по свойски предложил он Семену и Ренату, переминающихся с ноги на ногу посреди камеры предварительного содержания. - Местов свободных удивительно много, только вон, одно всего и занято, - он указал на спящего на нарах мужчину. - а то бы вам с интеллигентским рылом непременно у параши досталось бы.
- Чего? - Ренат подошел к нему, взял за ворот, на вытянутой руке, без видимого напряжения, поднял с лавки и держал над полом, пока "Робин Гуд", перебирая в воздухе ногами, не начал задыхаться. - Чего? - переспросил он.
- Пошутил я! - заорал "Робин Гуд". - Шутканул!
Ренат разжал пальцы и "Робин Гуд" рухнул вниз.
- Прямо - и пошутить нельзя, - проканючил он. - Законов таких нет, чтобы с товарищами нельзя было пошутковать.
- Да перестаньте вы! - одернул его Семен. - Хватит вязаться ко всем!
- Все, молчу, молчу, - "Робин Гуд" поднял вверх обе руки. Его хватило минут на десять. В течение этого времени было слышно, как кряхтит Ренат, пытаясь устроиться поудобнее на жесткой шконке, и вздыхает, сидя на краешке нар, Семен. Он же первым и нарушил тишину:
- Нас ведь не имеют право задерживать больше чем на три часа? - спросил он, ни к кому не обращаясь.
- Ага, - поддакнул "Робин Гуд". - И по почкам бить нас нельзя. Однако...
- Что - однако?
- Сам видел, какой шухер начался? Ясное дело - утром целый автомобиль людей угрохали, ночью - мента и бизнесмена заодно. Такое дело раскрывать надо, а то полетят погоны шелестя, как листья с ясеня...
- Но мы-то при чем? Не мы же убивали? Наоборот, это нас хотят убить, Семен замолчал, и подозрительно оглядел сокамерников в том числе и незнакомого им сладко посапывающего ухоженного джентльмена в дорогом адидасовском спортивном костюме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109