Должно быть, редактор подключил говорящее устройство, чтоб все коллеги могли услышать сенсацию.– Говорит отряд «Ротер штерн». Лихтенбуш был только началом. Мы отомстим за наших убитых товарищей! Вы еще вспомните тюрьму в Штаммгейме! Вспомните Андреаса и Ульрику! За нами победа в войне народа! Все. 16 «Зост, Арнсберг, Мёнезее – 500 м».Огромный пассажирский автобус сбавил скорость. Вспыхнули тормозные фары, водитель направил четырнадцатитонную махину из стали, жести и стекла в узкий правый поворот, выводивший на федеральное шоссе номер 229.– А, черт!Рычаг ручного тормоза дернулся так сильно, что все невольно вскочили с мест. Перед автобусом виднелся хвост колонны, шесть-восемь автомашин, дальше, уже на самом шоссе, дорогу перекрывали полицейские автомобили. Кругом суетились люди в форме.– Смотри-ка, целое полицейское стадо! – крикнул Оливер Клокке на весь автобус, вызвав общий смех.Но улыбка застыла на лице у Ренаты, когда она присмотрелась внимательнее.Шестеро полицейских в мокрой от дождя полевой форме стояли у выезда на шоссе и проверяли транспорт, идущий из Дортмунда, шестеро других перекрыли расположенный рядом выезд на Липпштадт и Падерборн. На боковых полосах с каждой стороны расположились еще по два полицейских с висевшими на шее в полной боевой готовности автоматами – огневое прикрытие для тех, на проезжей части.Против выезда на автостраду, на западной стороне шоссе стояли еще десять-двенадцать вооруженных полицейских, внимательно наблюдая за ходом проверки. И по всем направлениям движения на боковых полосах разместились бело-зеленые патрульные «форды», в каждом по два человека. Небольшой дымок из глушителей свидетельствовал, что машины готовы немедленно сорваться с места.Проверка, как оказалось, шла быстро, почти что небрежно, машины двигались безостановочно. Микроавтобус «фольксваген», старый драндулет в две лошадиные силы, получил разрешение двигаться дальше, стоило полицейским бросить быстрый взгляд на пассажиров. Зато ехавшим в темно-зеленом «БМВ» пришлось выйти. Трое проверяли документы, трое других обошли автомобиль и особенно внимательно осмотрели правое крыло. Затем пассажирам – двум женщинам и мужчине – разрешено было сесть в автомашину. Им всем было по меньшей мере за шестьдесят.– Все наверняка из-за тех красных свиней, что стреляли на границе! – высказал предположение Карстен Кайзер.Олаф тоже подал голос.– А посмотри на стрелков! Добротная немецкая работа. Автоматы «Хеклер и Кох». За десять секунд могли бы сделать сто выстрелов, если б существовали такие обоймы.Илмаз сказал вполголоса, но так, чтобы все могли слышать:– Ему по ночам снится, будто он марширует с такой игрушкой на плацу!Раздался смех, но тут же оборвался, когда Олаф язвительно крикнул:– Нет, лучше я прикончу из этой игрушки дюжину пришлых азиатов!Воцарилась мертвая тишина.Рената вздрогнула, сильно побледнела. Взгляд ее заметался между Олафом и Вейеном. Господин учитель обязан был сейчас вмешаться!Но прежде чем у роскошного Траугота завертелись в мозгу шестеренки, в спор включилась Стефания. Ее голос звучал скорее удивленно и совсем не высокомерно, когда она громко и ясно произнесла:– Ты и сам наполовину пришлый!– Что? – Олаф подскочил к ней, сжав кулаки. – Я?С большим трудом Карстену удалось удержать обуреваемого гневом поклонника Шальке. Драки ему совсем не хотелось, для него это было бы слишком уж по-пролетарски.– Конечно ты!Испугать Стефанию было не так просто.– Ведь в прошлом месяце твои старики отмечали серебряную свадьбу. Извещение в газете читал чуть не весь Хаттинген. И там была девичья фамилия твоей матери. Орщиковская! Эдельтраут Мария Грау, урожденная Орщиковская!Стефи нарочно сделала паузу, голос ее продолжал звенеть в воздухе, она выпрямилась как свечка и только потом нанесла окончательный удар, еще раз со вкусом произнеся по слогам:– Ор-щи-ков-ская! Древний польский род! Восемьдесят лет назад переселились в Германию, так же, как сегодня турки. «Нет читать, нет писать, нет по-немецки». Так что если ты собрался уничтожить всех пришлых, начни со своей матери! 17 Грау был на пределе.Все чаще посматривал он на часы или затравленно выглядывал в окошко. Страх постепенно переходил у него в панику.На полпути между Унной и Зостом он сорвался. «Форд» сильно тряхнуло на колдобине. В тот же миг белая стрелка, показывающая наличие бензина, пришла в движение. Рывком соскочила она далеко влево, на квадратное красное поле.Бензобак был почти пуст.– Смотри! Вот! – крикнул Грау.Пахман непроизвольно дал газ. И пока он спешно изучал в зеркале обстановку сзади, красный «форд» рванул вперед. Прямо перед носом у него вырос задний борт грузовика. С проклятием Пахман нажал на тормоз, «форд» занесло.– Что там случилось? – спросил он.– Бензин! – выдавил Грау, показывая на стрелку.Пахман перевел дух. Затем широко размахнулся и обратной стороной ладони ударил Грау по лицу.– Возьми себя в руки, Буби! Еще одна такая глупость, и я сверну тебе шею!Грау всхлипнул.Чуть позже показался указатель, бензоколонка была совсем близко.– Объясни дедушке, что ему лучше вести себя смирно! – приказал Пахман.Светловолосый достал из углубления для перчаток пистолет, отчетливо щелкнул затвором и ткнул маляру в зубы.– Слушай, мастер. Если на заправке издашь хоть один звук, он будет для тебя последним!Шойбнер с трудом приподнял голову и попробовал изобразить кивок.– Что он говорит? – спросил Пахман.– Ничего. Просто тупо пялит глаза!– Что он делает? – с тревогой спросил Пахман.– Тупо пялит глаза. А что?От злости Пахман чуть не вывернул руль:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56