Но Дайана забыла обо всем, когда хорошенько рассмотрела Шона. Он был таким изможденным, голодным, и в его глазах стояла горечь. Но это было не самое худшее.У него не было ноги!– О, Шон! Твоя нога! Когда… когда это случилось? Дай я помогу тебе.Она потянулась к нему, но он оттолкнул ее.– Я живу без этой ноги с тех пор, как меня ранили солдаты Джонстона. Но я живу без жены гораздо дольше и скажу тебе сразу. От этого мне еще больнее.– Дай я покормлю тебя. О, Шон, не смотри на меня так. Я была тебе верной женой, клянусь! Но я думала, что ты никогда не вернешься, я боялась, что ты…– Умер?Шон неловко доковылял до камина и сел на стул.– Несколько раз мне было недалеко до этого… Ты сказала что-то о еде.Дайана отдала ему все, что было – остатки бобового супа с ветчиной, который они растягивали, пока она не достанет еще продуктов.Он уснул, держа в руках пустую чашку. Когда она попыталась разбудить его, он закричал во сне:– Моя лошадь! Она ранена, как и я! Мне нужно застрелить ее, избавить ее от страданий! О Господи!! Меня ранило! Черт возьми, ранило! Неужели ты не видишь? Я больше не человек! Я даже не полчеловека!!По щекам девушки текли слезы, когда она помогала Шону добраться до постели. Она укрыла его одеялом. Ее охватило чувство вины и жалости.– Прости, Шон, – прошептала она.Как бы ей хотелось, чтобы она могла любить его так, как он заслуживал!– Прости! Глава 15 Новый год 1989 Я проснулась в своей постели, не зная, как я туда попала. Сон о том, как Шон ехал на черной кобыле, которую ему купила Джена, растаял, когда в мою дверь постучали. Я снова была в своем собственном мире в Монкере.Это была Азалия. Она принесла мне кофе, сок и домашние булочки. Азалия смотрела на завтрак в постели, как на высшую форму проявления человеческой лени, поэтому я поняла, что она сильно беспокоится за меня.– С Рождеством! – пропела я.Азалия посмотрела на меня, как на сумасшедшую.– Что с тобой, девочка моя? Сегодня последний день декабря. И если ты спросишь у меня, что ты делала с самого Рождества, я скажу тебе, что ты слонялась по той горе.Я удивленно посмотрела на нее.– Кто-нибудь звонил мне?– Ты имеешь в виду с этой планеты или с той, где ты пропадаешь почти все время?Она сделала многозначительную паузу.Все записки она положила под кофейник. Там не было ничего интересного, кроме той, в которой Харрисон просил позвонить ему. Я вспомнила нашу последнюю встречу и улыбнулась.– Когда Харрисон звонил?– Он сказал, что уедет в Джорджию до Нового года. Он устраивает вечеринку у себя дома и хочет, чтобы ты была там.– Он сказал, зачем едет в Джорджию?– Нет, и я не стала спрашивать, потому что это не мое дело.Я допила свой кофе и еще немного подумала о той жизни, с которой я только что рассталась.Моя утренняя верховая прогулка была довольно грустной. Я могла думать только о том, как Дайана пожертвовала своим драгоценным виски, чтобы купить мужу новую лошадь.Гэмблер споткнулся о камень на маленьком кладбище, и я остановила его.– Стой, парень! Хватит, я не хочу, чтобы ты сломал ногу!Я пустила счастливого Гэмблера на траву, а сама пошла к последним надгробьям – моей сестры и Ройса. Надо было принести цветов.Но кто-то уже опередил меня. На могиле Селесты лежал огромный букет желтых роз – любимых цветов сестры.– Конечно же, это отец принес их, – сказала я себе без особой уверенности.Наш отец никогда и никому не дарит цветов. Он считает такие подарки пустой тратой денег.Я немного постояла там, раздумывая над этим вопросом. Но ответа на него просто не было. Я не знала никого, кто мог бы до сих пор оплакивать мою сестру.Это была очень грустная мысль для такого чудесного дня. Я пошла дальше по кладбищу и нашла могилу Дайаны.– Действительно ли ты спишь здесь? – прошептала я. – Почему-то мне ты не кажешься мертвой, но я ничего не могу понять. Почему я живу твоей жизнью?Я решила вернуться домой. Кладбища хранят от живых секреты мертвых, что, вероятно, лучше для всех нас.У Азалии было для меня сообщение от Харрисона.– Он просил сразу же позвонить ему.Я налила себе чашку кофе.– Азалия, что ты думаешь о Харрисоне?Я доверяла инстинкту этой женщины и хорошо помнила, как она пыталась предостеречь меня от Ройса.– Ты ведь высказывалась о каждом моем парне, а о Харрисоне не сказала еще ни слова.– Это потому, что я еще не решила ничего. И все из-за этих странных его волос.Я засмеялась.– Да ладно тебе. Ты ведь не из тех, кто судит по внешности. Кроме того, мне очень нравится его хвост. Скажи мне, что ты на самом деле думаешь о нем?Азалия села напротив меня, достала свою пачку сигарет и по привычке предложила мне.– Я думаю, – сказала она, выпуская клубы дыма, – что он подходит тебе больше, чем все остальные, кого я с тобой видела. Как он смотрит на тебя, когда ты этого не знаешь!..Я покраснела.– Азалия!– Ладно, не напускай на себя вида скромницы. Уж я-то тебя знаю!
– Ого! Вот это да!Харрисон так посмотрел на мой наряд, что я начала лихорадочно соображать, все ли молнии застегнула. Вообще-то он смотрел не на сам наряд, а на те места, которые он не совсем прикрывал.– Полегче, парень! Как там Джорджия? Все еще думаешь о ней?Харрисон как-то пропустил этот вопрос. Я решила, что, может быть, мне следовало бы побольше узнать о его прошлом, прежде чем он станет важной частью моего настоящего. Но тут ко мне стали подходить все подряд и спрашивать, чем я собираюсь теперь заняться. После этого у меня уже не было ни одной свободной минуты, и к тому времени, когда мы уже считали секунды до Нового года, я снова была в реальном мире. Мне пришла в голову мысль, что Дайана просто не вписалась бы сюда. Почему-то это показалось мне очень грустным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67