Неподалеку Пирс, окруженный группой гостей, рассказывал об истории висевшего рядом полотна. Марк посмотрел в его сторону.
– Если хочешь, подойдем и послушаем… – Сюзанна сменила гнев на милость.
– Здорово тебя вымуштровал Пирс, – пробормотал Марк. – Рискнул тайком подослать ко мне специалиста по связям с общественностью.
– Какое теперь имеет значение, что он тогда говорил. И не нужно делать замечаний насчет моей работы, я ведь молчу по поводу твоей.
– Должен с тобой согласиться, – признал Марк. – Связь с общественностью – важная часть современного мира.
– Благодарю.
– И что бы Пирс без тебя делал?
Не успела она ничего вымолвить, как к ним подлетела еще одна дама из администрации, чмокнула воздух возле щеки Сюзанны и протянула руку Марку, объявив без особых предисловий:
– Мы только что говорили о вас с друзьями!
– Какая честь! Сюзанна их познакомила.
– Мы поспорили: моя подруга утверждает, что вы имеете непосредственное отношение к Элвису Херрингтону; я лично в этом несколько сомневаюсь. Не разрешите ли наш спор?
– Боюсь, что нет, – без энтузиазма откликнулся Марк. – Элвис Херрингтон на класс меня выше, наравне с Миллерами из Норзбука, – куда мне до него.
Сюзанне пришлось сдерживаться, но, когда дама отошла, она немедленно констатировала:
– А это еще более низко!
– Зато правда. Ты же знаешь, как меня раздражают такие сравнения! Ну кому какое дело, кто мои родители.
Это не ответ, всего лишь удачная увертка; ну, сейчас она ему покажет… И тут Марк вдруг рассмеялся – усмотрел что-то забавное. Боже, как давно она не слышала его смеха – целую вечность… Сердце подпрыгнуло – рассмеяться бы вместе с ним. Боль, похороненная где-то в самом дальнем уголке памяти и так внезапно давшая о себе знать, отразилась в ее глазах. Счастье, что он на нее не смотрит… Ей удалось взять себя в руки и заставить смотреть в ту же сторону, что и Марк, – не составило труда понять, кто привлек его внимание.
– Отвернись, ты ведешь себя просто неприлично! – прошипела Сюзанна.
Марк послушался и тут же спросил:
– Кто эта леди с собачкой на руке?
– Это не собачка, а норковое боа. Только не спрашивай меня, почему она надела его в середине июня, – я все равно не знаю.
– Жа-аль… а я подумал, раз можно с собаками, так не взять ли мне в следующий раз О'Лери…
Этого еще не хватало!
– Кстати, она не относится к тем, о ком я тебе говорила. Один из директоров, с кем подписываются все главные бумаги, – тот высокий, полный джентльмен в абрикосовом галстуке.
– И сколько здесь таких?
– Около дюжины.
– Да, а я только девять насчитал.
– Не волнуйся, они своего не упустят.
Как бы в подтверждение ее слов к ним приблизился тот самый, в абрикосовом галстуке.
– Вы ценитель искусства, мистер Херрингтон?
– Несомненно, – ответила вместо него Сюзанна. – Марк признался мне на днях, что его любимая телевизионная передача «Работы мастеров», конечно, после бейсбола и, надо думать, футбола.
– А также баскетбола и хоккея, ну, может быть, еще комедий, канала новостей, прогноза погоды и еще двух-трех передач. Да, без сомнения, «Работы мастеров» – во главе моего списка. Я даже посылал деньги в редакцию передачи, чтобы приобрести их рекламный журнальчик, – надо же мне знать, о чем пойдет речь в следующий раз.
Кажется, Марк чрезвычайно доволен собой… Джентльмен нервно поправил галстук, явно шокированный.
Сюзанна замерла в благоговейном ужасе: знал бы Марк, кто перед ним – один из крупнейших спонсоров общественного телевидения!
– Ну а в последнее время, – продолжал Марк, не обращая ни на кого внимания, – у меня появились особенно веские причины интересоваться искусством – надо позаботиться о коллекции Цируса.
Двое членов Совета директоров, стоявшие неподалеку, умолкли на полуслове. В большой группе людей рядом наступила полнейшая тишина – у Сюзанны возникло впечатление, что внезапно они втроем оказались на необитаемом острове.
– Так вот, уверен, вам будет небезынтересно узнать, что я принял решение относительно того, как поступить с коллекцией.
Сюзанна чуть не зажала уши – только бы не слышать, какой приговор произнесет Марк. Еще мгновение – и свершится самое ужасное: он скажет, что отдает коллекцию в другой музей… Марк подождал, пока стихнет шепот, и громко, чтобы все слышали, объявил:
– Из-за того, что здесь Сюзанна, я решил со временем частями передавать коллекцию музею «Диаборн».
Боже, уж не почудилось ли ей? Она с изумлением смотрела на Марка. Почему он так решил, ведь она ничего не сделала, чтобы его убедить. Мысли ее путались, а он между тем поднял руку вверх, а другой обнял ее за плечи, призывая к тишине.
– Минутку внимания! Часть коллекции будет передаваться каждый раз, как Сюзанна переспит со мной.
ГЛАВА ПЯТАЯ
В музее «Диаборн» настала небывалая тишина, стихли даже смешки в задних рядах, когда до всех дошло, что это не шутка.
Единственный, кто чувствует себя в этот момент свободно, – это Марк, пришло в голову Сюзанне; с удивленно поднятыми бровями оглядывает толпу: ну что такого, мол, я сказал, из-за чего все так переполошились?
Не очень-то приятно, однако, чувствовать себя экспонатом, выставленным на всеобщее обозрение. Грудную клетку так сдавило, что не сделаешь и вдоха, не пошевелишься, даже если земля вдруг разверзнется под ногами.
А Марк произнес невозмутимо:
– Но я, кажется, помешал открытию выставки, как безрассудно с моей стороны отвлекать внимание от художников – истинных виновников торжества. Сюзанна, пойдем, ты обещала мне все здесь показать! Или, может быть, мы…
Почти не сознавая, что происходит, не желая показать перед ним свою слабость, она схватила его за руку и потащила к ближайшей картине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41