– Высоко подняв голову, Габриэль посмотрела на отца.
– Брось, дорогая, ты мне уже говорила об этом. Я рад Джо и его сыну, независимо от того, кто их пригласил. И не задирайтесь, слышите?
Джо почувствовал, как ушло напряжение. Он только сейчас понял, как волновался.
Интересно, принимал ли бы Майло так же спокойно Джо, если бы вчера у Муна увидел, как он обнимает его дочь?
Вряд ли.
И это еще одна причина, чтобы держаться от Габби подальше. Слишком многое поставлено на карту.
– Пошли в кухню, Джо. Мы в основном там обитаем. Не понимаю, зачем нам гостиная, Габриэль. Никто ею не пользуется, – проворчал Майло. – Мы подберем тебе работу, Джо. Тебе тоже надо ручки испачкать.
– Прекрасно.
Звонок в дверь отвлек Майло. Старик оживился.
– Посмотрю, кто это. А вы идите. Габби, позаботься о Джо. Подыщи ему работу, слышишь?
– Слышу, папочка. – Габби взглянула на Майло, заторопившегося к двери. – Наверное, это Мун.
– Возможно. – Не останавливаясь, Майло бросил: – Или кто-нибудь из моих друзей по автобусным поездкам.
– Я говорила, что за ужин вам придется спеть? – обратилась Габби к Джо.
Едва сдерживаясь, чтобы не разгладить ей морщинку между бровями, он засунул руку в карман.
– На самом деле ты говорила, что найдешь работу для нас с Оливером.
– Вот споешь – и отработаешь. Он прислонился к стене.
– Ты же не слышала, как я пою.
– Не умеешь, бедняжка?
– Умею. – Джо нравилось, как ее узкое золотистое платье с красной тесьмой на подоле и рукавах отливало золотом на коже, блестело и переливалось на бедрах. Щеки у нее стали цвета тесьмы на платье, когда она подтрунивала над ним.
– Если умеешь петь, так в чем проблема?
– Я не пою, а квакаю, как больная несварением лягушка.
Габриэль залилась смехом.
– Понятно. Тогда ты спасен.
Она повернулась и открыла дверь на кухню.
– А скажи-ка, Джо...
– Да, Габби. – Он замолчал – Еще один шаг, и ее ускользающий аромат будет вновь обволакивать его.
Он оттолкнулся от стены. Внутри стучало ожидание.
Мужчина, на иждивении которого находится ребенок, никогда не стал бы делать этого единственного, опасного шага по направлению к Габби и ее золотистому платью.
Он снова привалился к стене.
– Ты что-то спросила, Душистый Горошек?
– А на что похоже кваканье лягушки, у которой несварение?
Следуя за Габби на кухню, Джо еще раз напомнил себе, что надо быть поосторожнее.
Ее легкий аромат сладко проникал в мозг, и ему хотелось склониться ближе, глубже вдохнуть эту сладость. Откуда эта тяга, желание вдыхать ее запах, попробовать ее на вкус?
Он наклонил голову.
Габби удовлетворенно отошла от него.
– Вот, Джо.
– Что?
Уперев руки в бока, она лукаво глядела на него.
– Не хочу, чтобы ты испачкал свои элегантные брюки креветочным соком и томатным соусом.
Джо опустил глаза. Как и на Майло, на нем было посудное полотенце, завязанное на талии и аккуратно заткнутое в петли для ремня. Понизив голос, так что услышала только она одна, он проговорил:
– Ну и хитра же ты, Габби О’Ши.
– Я? – Она стащила с крючка на стене красный фартук, разрисованный и украшенный серебряными колокольчиками. – Не-ет, я только предусмотрительная. Хорошая хозяйка заботится о своих гостях, – сказала она строго, завязывая вокруг талии широкий пояс.
– Я это запомню. – Он протянул руку и дернул за колокольчик. – На случай, если мне понадобится... забота.
Габби покраснела и, нахмурившись, отвела глаза в сторону.
Он тоже нахмурился и откашлялся.
Глупо было флиртовать с Габби.
У Джо был опыт общения с женщинами. Он понимал, что значит любить. Но с Габби все было не так. Рядом с ней он испытывал странное смешение одиночества и надежды, прошлого и настоящего, Рождества и тайны. И все это, переплетаясь, вызывало в нем... желание.
В кухню начали входить гости.
– Повесь эти игрушки на елку, Тэйлор, – обратилась Габби к мужчине, которого представила как врача Майло. – Мун, а тебе придется развесить лампочки, потому что ты самый высокий.
Со смехом и ворчанием они принялись выполнять ее поручения.
– Дай мне работу, Габби. – Сигнал об опасности настойчиво застучал в мозгу Джо, но он медленно расставил руки и обхватил ее за талию.
– Хорошо. Это те ленивые руки, которые ищет дьявол. – Ее голос с придыханием вновь начал тревожить его нервные окончания. Она схватила деревянную ложку и протянула ему. На пол упало несколько зернышек риса. – А как насчет того, чтобы помешать?
– Меня несколько раз обвиняли в том, что я замешиваю скандалы.
. Медленно подняв голову, она тихо произнесла, так тихо, что ему пришлось наклониться к ней:
– Так вот чем ты сейчас занимаешься, Джо Карпентер: замешиваешь скандал?
Он повертел в пальцах ложку, разглядывая углубление в ней, наконец вздохнул и промолвил:
– Не знаю, Габби. Может быть, чуть-чуть флиртую с тобой.
– Флирт для тебя так же естествен, как дыхание. Но тут... – она помахала рукой перед ним, – что-то другое.
Не знаю, как... – она помолчала, – как реагировать. Из-за тебя я чувствую...
Снова помолчала. Джо увидел ее озабоченное лицо.
– Что же ты чувствуешь из-за меня, Габби? Она выпрямила плечи, оглядела кухню невидящим взглядом. Слова вылетели сами собой, она явно не собиралась их произносить:
– Чувствую себя женщиной. Не знаю, надо ли мне это.
Его ненадежная совесть, которая давно дремала, подняла голову, и он предложил:
– Хочешь, чтобы я ушел? Я уйду. – Джо аккуратно положил ложку на стол.
В воздухе стоял пряный запах джамбалайи, из холла и гостиной доносился приглушенный смех. Джо ждал, как осужденный приговора. До этого момента он не знал, как ему хочется остаться.
– Скажи только слово, и я уйду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33