Брак, начавшийся столь удручающе, не мог оказаться счастливым, в этом она была уверена. К тому же осознание того, что они вполне могли быть счастливы, если б она сама все не испортила, только усиливало ее муки.
– Ты выглядишь несчастной, – заметил Кэри, садясь напротив. – Весьма неутешительно, учитывая, что сегодня наша первая брачная ночь.
– Вы тоже выглядите довольно мрачным.
– Правда? – Кэри глотнул из фляжки. – Выпьем?
Абигайль с благодарностью приняла его предложение и допила остаток ирландского виски. Кэри начал стягивать левый сапог.
– Взбодрись, ради Бога, – раздраженно сказал он. – Попытайся выглядеть счастливой, когда мы приедем в Гуснек-Холл. Где рожок? Я должен надеть бальные туфли. Извини, я не хотел жениться в бальных туфлях. Я женился на тебе в последней паре сапог от Хоуби. Цени это.
– Гуснек-Холл! – испуганно воскликнула Абигайль. – Кэри, я не могу.
– Это место не хуже любого другого, чтобы объявить о нашем браке, – с поддельным воодушевлением ответил Кэри – Попытайся улыбаться. Ты ведь помнишь, как улыбаются?
– Нет!
Кэри перестал бороться с сапогом.
– Показываю. Нужно только приподнять уголки рта. Вот так.
– Нет, Кэри, мы не можем объявить о нашем браке. Я запрещаю.
– Ты серьезно предлагаешь, чтобы мы держали это в тайне? – нахмурился он.
– Нет, это все равно не удастся. Но сначала я должна сказать отцу.
Абигайль колебалась, не зная, что лучше: быть дочерью Рыжего Ритчи или сестрой Далиджа. Что же касается прежнего обручения с Далиджем… ей даже не хотелось вспоминать о нем.
– Кэри, насчет моего отца…
– Насчет своего отца не беспокойся. Я ему скажу. Напишу письмо. Тебе вообще незачем видеться с ним.
Абигайль похолодела от страха. Раньше это не приходило ей в голову, но Кэри – ее муж и по закону имел теперь над ней почти абсолютную власть. Он мог просто запретить ей видеться с отцом. Мог держать ее взаперти, если пожелает. Вправе пользоваться ее состоянием. И ее телом. Фактически теперь это его состояние и его тело, он мог делать с ними все, что захочет.
– Кэри, ты ведь не запретишь мне видеться с отцом? – спросила Абигайль, презирая себя за нотку мольбы в голосе. – Ты ведь не будешь настолько жесток?
Он выглядел удивленным.
– А ты хочешь видеть отца?
– Конечно, хочу. Я очень его люблю. И он заслуживает того, чтобы услышать о… об этом от меня, с глазу на глаз, без посторонних.
Кэри сардонически усмехнулся.
– Тогда, конечно, ты должна сказать ему об этом с глазу на глаз.
– Я поеду домой в понедельник, как собиралась, тогда ему и скажу.
– Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
– Нет.
Кэри пожал плечами:
– Как тебе угодно.
– Ты не понимаешь. Отец всегда хотел, чтобы я удачно вышла замуж.
– А ты этого не сделала? – холодно спросил Кэри. Абигайль поняла, что снова оскорбила его, только ухудшив положение.
– Кэри, он так хотел, чтобы замужество принесло мне титул. Он потратил целое состояние на мое обучение и наряды. Я брала уроки танцев, музыки, пения, рисования. Уроки французского, итальянского, немецкого. Даже уроки хороших манер. И ни в чем из этого не преуспела… Это расстроит отца. Он возлагал на меня очень большие надежды.
– Я тоже не чистильщик сапог, – закипая, ответил Кэри. – Что из того, если у меня нет титула? Я джентльмен. У меня есть поместье. Но полагаю, Танглвуд слишком мал для твоего отца.
– Ты ожидаешь, что его обрадуют твои долги?
– К черту твоего отца. Если хочешь с ним увидеться, поезжай. Только незачем приглашать его в Танглвуд. Я не желаю видеть его под моей крышей.
– Он же мой отец, Кэри.
– А насчет Далиджа? Ты же не испытываешь желания встретиться с ним?
– Разумеется, нет. Даже не хочу о нем вспоминать. Кэри, я должна кое-что сказать тебе насчет Далиджа. Мой отец…
– Я уже достаточно слышал о Далидже и вашем отце, мадам. Прошу вас, больше ни слова на эту тему. В городе можете встречаться с кем угодно. Только не привозите их сюда и не заставляйте меня слушать о людях, которых я глубоко презираю. Кроме того, я поставлю в известность своих адвокатов, что не приму от вашей семьи никаких денег.
– Как? Совсем ничего? – удивленно спросила Абигайль.
– Ни пенни, – твердо ответил Кэри. – Полагаю, мадам, вы сможете прожить на две-три тысячи в год, потому что это все, чем вас способен обеспечить муж.
– Но у меня есть собственные деньги. Конечно, пока ими распоряжается мой отец, я получу их, когда достигну совершеннолетия. Вы же не потребуете от меня вернуть их только потому, что вам не нравится моя семья?
– Никто вас не собирается грабить, если вы это имеете в виду. Свои деньги вы получите, мадам, не беспокойтесь.
Абигайль замолчала. Он хотел, чтобы она почувствовала себя приниженной, корыстной, и преуспел. Кэри постучал в крышу, приказав кучеру везти их назад в Танглвуд, и, когда верхняя панель закрылась, сообщил:
– По крайней мере вам будет незачем притворяться счастливой, миссис Уэйборн.
– Кэри, простите меня. Знаю, это я все испортила.
– Я бы так не сказал. – Однако проблеск ее надежды сразу погас, когда он продолжил: – С самого начала было ясно, что все обречено. Вероятно, я ошибся, продав Кромвеля, чтобы купить этот глупый патент. Я думал, что в постели вы намного приятнее лорда Протектора, но сейчас, полагаю, нет возможности заявлять о моих супружеских правах.
– Что вы имеете в виду под «сейчас»?
– Я имею в виду не «сию минуту». Хотя мысль исполнить супружеский долг прямо здесь, в экипаже, раньше, не приходила мне в голову, но теперь я нахожу ее превосходной.
Абигайль знала, что покраснела до корней волос, однако, несмотря на замешательство, почувствовала возбуждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101