Он замолк лишь для того, чтобы снова не спеша оглядеть ее.
– А вы имеете понятие о том, что я за капитан?
– Вы пират, – ответила Энни, не раздумывая о последствиях.
– А, вот это верно. Вольный буканьер, который вовсе не привык делать добрые дела ради таких сладких малышек, как вы. – Выражение его лица изменилось, и он чуть прикрыл глаза. – Разве что… – добавил он и немного помолчал. – А как вы собираетесь расплатиться?
– Я думала, что смогу уговорить вас, рассчитывая на ваше доброе сердце.
Это вызвало новый взрыв хохота, к которому присоединился даже чернокожий.
– У пирата нет сердца, госпожа Корнуэлл. Это стоит запомнить.
– Постараюсь. – Энни оперлась ладонями о покарябанную столешницу. Все складывалось совершенно не так, как она себе представляла, но если бы только ей удалось ему рассказать… – Если бы вы уделили мне минуту, сэр, я бы объяснила вам, что случилось. – Она наклонилась и продолжила, прежде чем он успел возразить: – На наш остров напали, точнее, его просто захватили, и сделал это…
– Господь, в наказание за грехи!
Энни выпрямилась от неожиданности. Это сказал – точнее, выкрикнул – одноглазый, и теперь смотрел на нее явно с выражением праведного негодования.
– Ну-ну, преподобный. – Ладонь капитана обхватила его плечо. – Сомневаюсь, чтобы девица сделала что-либо такое, чтобы на нее обрушился гнев Господень. – Он приподнял одну бровь, темную, как поросль на нижней части его лица. – Или сделали?
– Нет! – Энни снова перенесла все внимание на капитана, хотя ощущала мешавшее присутствие человека, которого тот назвал преподобным. – И я сомневаюсь, чтобы кто-то стал сравнивать Вийена де Порто с Господом Богом.
– Французишка, – сказал чернокожий и обменялся со своим капитаном взглядом, смысл которого Энни не поняла.
Но как будто одно только упоминание этого имени протрезвило капитана. Он сделал глубокий вдох, так что распахнулась расстегнутая до пояса полотняная рубашка, едва прикрывавшая его грудь. Потом он откинулся на стуле и сцепил пальцы. – Считайте, что вам повезло, раз вы стоите здесь передо мной, после того как француз напал на ваш остров.
Она печально ответила: – Не всем так повезло.
Энни показалось, что в сине-зеленых глазах пирата промелькнула искра сочувствия, прежде чем он потянулся за кружкой. Сделав большой глоток, он со стуком опустил ее на стол.
– Что делает француз – это не моя забота.
– Я думала, что он ваш враг.
Он сощурил глаза и поинтересовался:
– А где это вы такое услышали?
Энни пожала плечами:
– Да где угодно. – На самом деле это ей сказал Израэль. Эти двое ненавидят друг друга. У них давняя вражда. Израэль сказал это как-то вечером, когда они сидели на берегу. Энни, не прекращавшая раздумывать о боли и разрушении, принесенных де Порто, вслух размышляла о том, что поселению, основанному ее дядей, нужен заступник. Кто-то достаточно сильный, чтобы выступить против Вийена де Порто и его команды.
Когда Израэль высказал предположение, что таким заступником мог бы стать пират, первой реакцией Энни было возмущение.
– Да как это могло прийти тебе в голову? Ведь пираты отравляют наше существование!
Старик только пожал плечами.
– Некоторые говорят, что для борьбы с дьяволом нужен ангел, – проговорил он, вытаскивая нож из ножен на поясе и смаху втыкая его в песок. – Я бы сказал, что для этого требуется более сильный дьявол.
К тому же Израэль сумел убедить Энни, что капитан Джеймс Маккейд скорее падший ангел, нежели дьявол, и она ему верила… до сих пор.
Капитан наклонился к ней так близко, что она ощутила исходивший от него запах мускуса.
– Вы только зря тратите время.
– Я вольна тратить свое время.
– Да, но не мое. – Он взялся за кружку, показывая, что разговор окончен, и когда снова поставил ее, казалось, удивился, увидев ее все еще стоящей по другую сторону стола. – Теперь идите, милашка. Я вам сочувствую, но ваши беды – не мои.
– Но вы же меня не выслушали. – Надежда уступила место отчаянию. – Он высадился на нашем острове и стал грабить и убивать. – Энни сглотнула, не в силах сказать, что он сделал еще. – Он захватил моего кузена и поклялся, что еще вернется. Он поклялся кровью моего дяди! – Энни осознала, что повысила голос и что несколько сомнительных завсегдатаев таверны смотрят в ее сторону. Она вынудила себя успокоиться.
Капитан Маккейд быстро взглянул на нее, и она снова с надеждой подумала, что заметила проблеск сочувствия. Но он жестко сказал:
– Я советую вам покинуть ваш остров.
– Мы не можем. Там наш дом. И без Либертии мой дядя себя не мыслит.
– Значит, вам остается только надеяться, что вам повезет с французом.
Разочарованная словами капитана, Энни повернулась к чернокожему, потом к тому, кого называли преподобным. Оба отвели взгляд. Капитан был смелее, но его лицо выразило раздражение. Женщина послабее духом отступила бы, но Энни слишком много пережила, чтобы позволить себе это.
– Если бы вы только выслушали меня…
– Я слышал достаточно.
– Ничего вы не слышали! – Энни гневно раздула ноздри. – Я думала, что вам будет не совсем безразлично, потому что вы так назвали свой корабль, – с отвращением сказала она.
– «Гиблое дело»? – Он приподнял брови. – Это чтобы напоминать мне об одной из главных человеческих слабостей, а вовсе не потому, что я борец за проигранные дела. Я не выношу ни их, ни тех болванов, которые за них берутся.
Ей не оставалось ничего другого, как только уйти. Энни повернулась, но не успела сделать и шага, как застыла, услышав его голос.
– Мисс Корнуэлл. – Когда она повернулась к нему, он заговорщически ухмыльнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92