Куда капитан Морис пошлет, туда и идем. Зря, что ли, у нас ни одного рядового нет. Только сержанты, капитан да два лейтенанта. Вот и весь отряд. У нас в Юба-Сити...
— Где вы располагаетесь в Македонии?
— Группа обеспечения безопасности, в которую я вхожу, квартируется в Скопье, остальные на объектах. Там и объектов-то никаких нет. Просто поставили палаточный лагерь, окружили его десятком «бредли», выставили заграждение — вот и охраняй. А второй лагерь — горный — на границе между Македонией, Албанией и Югославией. Там вообще ничего нет.
Пять палаток, двадцать человек охраны и два вертолета.
— Что такое-"бредли"? — спросил француз.
— Бронетранспортер, — за американца ответил Артем.
Но сержант вошел во вкус и разговорился уже настолько, что чужих мнений не признавал.
— Пусть у твоих детей такая квартира будет, как этот «бредли». Тоже мне, нашел бронетранспортер...
Это не бронетранспортер, а консервная банка. А если его подожгут, то и выпрыгнуть не успеешь. Уж больше для бронетранспортера «Хаммер» годится. Хоть и броня слабее, а загорится, так успеешь смотаться...
— Где находится первый лагерь — основной?
— Около Куманова. Немного не доезжая. Здесь дорога хорошая. Если надо срочно сгонять, то быстро доедешь. А я раз у нас из Юба-Сити домой в деревню добирался...
— Сколько человек охраны?
— Весь отряд составляет семьдесят два человека.
В группе обеспечения безопасности десять сержантов и два прикомандированных парня из Пентагона.
Они нами командуют. И капитаном Морисом тоже.
Что они скажут, то он нам и приказывает. С прикомандированными всегда одни неприятности. К нам однажды прикомандировали филиппинца. Что же мы, слушать эту обезьяну должны, что ли? А капитан Морис заставляет...
— Выезжали ли вы куда-то на территорию Югославии?
— Группа обеспечения безопасности почти постоянно находится в Скопье. Здесь скукотища страшная. Совершенно нечего делать. Даже сходить некуда. Разве это столица? Вот у нас в Юба-Сити...
— А другие отряды никуда не выезжали?
— А нам не докладывают. Мы этого не знаем.
Слышал только, парни из Куманова куда-то на вертолетах вылетали. Наверное, во второй лагерь. Может быть, учения... На учениях жить можно. Там так за каждым шагом не следят. Нам однажды даже на Аляске учения устраивали. «Бег гризли» назывались.
Погоняли по самые яйца в снегу. Это для лентяев тяжело. А если себя в форме держишь, то даже здорово.
Я вообще люблю потренироваться так, чтобы ведро пота сошло. Я помню, еще до армии, каждая тренировка...
— Состав групп постоянен?
— Конечно. Мы же проходили психологическое тестирование. Нас подбирают так, чтобы один за другого горой стоял. И чтобы чувствовать, когда помощь нужна. Это в армии первое дело, когда на товарища надеешься. Ты на него, а он на...
Американец вдруг замолчал. Голова его судорожно вздрогнула и упала на грудь.
— Все... — сказал Артем. — Спит. Его сейчас пинать будешь, и то с трудом поднимешь.
— Но он ничего не сказал про психотронное оружие, — заметил Ригана. — Надо было его спросить напрямую.
Тарханов носком ботинка легко ткнул сержанта Кроули в ногу. Тот не отреагировал.
— Бесполезно. Неужели охранникам будут что-то рассказывать. И второй едва ли знает больше. Они же из группы обеспечения безопасности.
— А что это такое? Тоже следовало спросить.
— А ты сам еще не убедился в назначении этой группы? На собственном примере.
— Да, — кивнул головой француз.
— Если бы был кто-то с базы под Кумановом, другое дело. Но специально вылавливать кого-то оттуда — это уже работа разведчика, а не журналиста. Я так полагаю? — Артем пристально посмотрел на Ригана.
Надо было как-то отшивать от себя этого француза.
Тот и так может уже что-то заподозрить.
— Да-да... — Серж энергично закивал головой. — Мы и так уже позволили себе лишнее.
— Вот и договорились, — Тарханов улыбнулся. — Если бы ты стал настаивать, то я подумал бы, что ты работаешь на французскую разведку.
И вздохнул умышленно облегченно. Эту операцию можно будет провести и без лишних свидетелей.
— Иван, давай следующего.
Второй американец был не такого крупного телосложения, но, видимо, покрепче духом. И глаза у него были поумнее. Сам допрос товарища он хорошо слышал и знал, что ждет его.
— Сажай его рядом.
Капитан молча выполнил команду. Американец, перед тем, как сесть, потряс затекшей ногой, разгоняя кровь. На лицо его смотреть было не слишком приятно. Пол кузова микроавтобуса все-таки металлический. Жесткое касание металла лицом не проходит бесследно.
— Садись, садись, — поторопил Артем. — Беседовать будем в открытую? Или ты тоже предпочитаешь укол?
...Артем чуть рот не раскрыл от изумления. В ответ на его слова послышался отборный русский мат.
— Что он сказал? — спросил удивленный Ригана.
Артем глянул на Иващенко. Тот пожал плечами.
Только усмешка на лице, как при общении с первым американцем.
— Не знаю. Наверное, ругается.
Ситуация сильно осложнилась. И разрешить ее следовало раньше, чем что-то поймет и заподозрит француз. Русский мат вырвался у этого человека совершенно интуитивно. Это ясно. Но интуитивно он не может вырваться у американца. Значит, этот человек — русский. Эмигрант? Исключено. Никто не возьмет эмигранта служить в воинскую часть, которая охраняет военные тайны своей страны. Вывод напрашивается только один — этот человек российский разведчик. Но тогда почему не предупредили группу, что среди американцев есть российский разведчик?
Возможно, он представляет не ГРУ, а Внешнюю Разведку. Контора и Служба не любят делиться своими разработками друг с другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131