Спартак приехал. И на выстрел обратил внимание. Но сначала парень зашел в дом, чтобы не вызвать подозрений отца.
Там, видимо, пообедал и через полчаса отправился пешком за село, к заранее обговоренному месту.
Сохно быстро поднял Согрина, а сам отправился за сведениями при том же вооружении, что и в первый раз. Только сейчас он зашел уже с другой стороны, внимательно осмотрел участок. Если Спартак подготовил ловушку, то, естественно, застрелить Сохно смогут запросто. Отыскать при таком осмотре снайпера — дело бесполезное. Но если бы кто-то готовился его захватить живьем — а на это, несомненно, нужна целая группа, то засаду он наверняка обнаружил бы. Но это уже должно происходить без участия чеченского парня, потому что ему-то в первую очередь и невыгодно, чтобы Сохно попал кому-то в руки живым. Толик еще раньше, при первых свиданиях постарался как-то обезопасить себя — заявил тогда Спартаку прямо, что в случае его гибели здесь, на месте встречи, или сразу после этого, если будет только минимальное подозрение, что осведомитель причастен к делу, документы о работе Спартака сразу всплывут в руках полевых командиров. Позаботиться об этом есть кому.
— Так что же, я до конца жизни буду так?.. — спросил парень. Он не договорил — что именно «так», но Сохно понял: «так дрожать».
— Пока мне не надоедят ваши места.
И, надо сказать, пока Спартак не предпринимал попыток его подстрелить, хотя возможность такую имел при каждой беседе. Что, казалось бы, легче: договорился с другом, тот занял позицию, Сохно вышел. Выстрел, и все... Но пресловутые документы, в действительности не существующие, свою сдерживающую роль играли.
В этот раз Толик вышел на дорогу раньше, чем утром, за пятьдесят метров от места первой встречи.
Тоже мера безопасности. Облюбовал подходящий развал камней, разделенный с дорогой густыми кустами. Там и засел, поджидая.
Спартак шел, постоянно оглядываясь. Если кто-то наблюдает за ним со стороны, то сразу заподозрит неладное. Не горская у парня душа. Что бы ни говорили про чеченцев, что бы сам Сохно ни думал про них, но в большинстве своем это смелые люди и с большим чувством собственного достоинства. Настоящие горцы. Но в семье, как говорится...
— Стоять, — скомандовал Сохно, когда Спартак поравнялся с кустами.
Тот остановился так резко, что чуть не упал.
— Докладывай.
— Капитан...
— Я уже майор.
— Извините. Поздравляю...
— Докладывай.
— Я хотел его выкупить.
— Зря. Значит, насторожил. Где?
— Держат на бывшей русской военной базе. Танковый полк там раньше стоял. Недалеко от Кеньюрта. По дороге в сторону Надтеречной — километров шесть.
— Все?
— Обменивать его не хотят.
Спартак знал способ вызволения заложников, которым пользовался Сохно. И сейчас думал, что тот ищет вариант для обмена.
— Посмотрим. Наверняка есть люди, на которых захотят обменять.
Не стоит разочаровывать парня. Пусть думает, как думал. Так легче провести операцию. Кто меньше знает, тот меньше и болтает.
— Ни на кого не захотят.
— А если на Басаева? Или на Радуева? Или на Хаттаба? Согласятся?
— Эти... — Парень чуть не задохнулся от полета мысли Сохно. Такие люди были для него чем-то недоступным.
Сохно же только усмехнулся. Он-то знал, что если бы поставил себе цель выкрасть хоть президента Масхадова, он бы это сделал. Но сейчас задача стояла иная. Более простая, но и более ответственная.
— Все, иди. Я надеюсь, что больше мы с тобой не встретимся.
— Правда? — обрадовался Спартак.
— Не обещаю. Но — надеюсь.
Уже одно это слово вызвало у трусливого парня прилив энтузиазма. Он развернулся и пошел, почти побежал в сторону своего села. Сохно несколько метров провожал его взглядом, потом долго осматривал дорогу. Сейчас, когда сведения были получены, он не хотел рисковать. И ему очень не понравилась машина, которая через пару минут выехала из-за пригорка.
«Уазик». И сквозь стекла видно, как торчат в разные стороны автоматные стволы у сидящих там людей.
Автоматными стволами местных жителей не удивишь. Здесь почти каждый имеет такой ствол. Но медленное передвижение машины его насторожило.
Кто-то мог наблюдать из-за пригорка за Спартаком.
А вел себя осведомитель словно специально так, чтобы вызвать подозрения. А теперь из машины осматривают окрестности дороги. Хорошо, что. Сохно не вышел и не показал себя.
Он быстро перекатился за другие камни, чуть подальше, потом, змеей извиваясь, переполз за кусты.
И умело пользовался моментами, когда из машины его не могло быть видно. Уже через минуту Сохно оказался в лесу на склоне горы. Там остановился. Посмотрел вниз. Машина тоже остановилась. Люди с автоматами осматривают каждую пядь земли в том месте, где он только что лежал.
Его самого они не видели. Это ясно. Иначе не дали бы уйти так свободно. Но они видели, как Спартак остановился перед этими кустами. Очевидно, думают, что здесь какой-то тайник и он что-то сюда бросил. Какое-то сообщение. Именно в кусты, рядом с которыми остановился, а потом развернулся и заспешил домой. Что-то будет дальше. Пора поспешить и Сохно. Через гору, напрямик. Эти парни, что следили за Спартаком, не проходили хорошей школы. Не пожелали покинуть машину. А попрыгали бы по горам, гораздо больше увидели бы. Меньше неприятностей бы получили. А так неприятностей им, похоже, не избежать.
Верткой ящерицей скользнул Сохно в берлогу.
Согрин встретил его вопрошающим взглядом. Уже по внешнему виду Толика командир понял, что есть сведения и, кроме сведений, что-то еще.
— Ну?
— Похоже, тревога!
Тут же, словно и не спал, молча поднялся Кордебалет. Бронежилет был у него под рукой, винтовка тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131