Не реагируя на его крик, Антония выпрямилась. Она прошла вдоль стен круглой залы. Прямо над землей, наполовину скрытый мхом и сорняками, белый мрамор украшала искусная резьба — резные спирали, окруженные изящными розетками. Считая шаги, женщина обошла вокруг алтаря, измеряя его окружность, затем прошла мимо Агиуса, стоявшего неподвижно, будто пригвожденного к полу тяжкими мыслями, и вышла.Алан колебался.Агиус бросился на колени.— Я провозглашу это открыто! — бормотал он, обращаясь не то к самому себе, не то к небесам. — Я должен сказать правду громко, дабы все, прозябающие во тьме лжеучения, могли прийти к истинному свету, дарованному нам Его жертвой и искуплением!Странные это были слова. Алан приблизился к говорившему, но Агиус не заметил его. Антония помогала Лэклингу складывать камешки в аккуратную пирамиду. Увидев выходящего Алана, она улыбнулась.— Он верный сын церкви, но заплутавший. Я буду молиться, дабы Господь и Владычица вернули его в Круг Единства. — Ока обратилась к клирикам: — Хороший тут камень. Его можно употребить, чтобы укрепить стены графского замка, как думаете, честные братья?— Местные боятся ходить сюда и тревожить руины, — откликнулся один из них.— Да, когда-то это место было куда более грандиозным, чем сейчас. Кто-то уже попользовался этими камнями, иначе стены были бы выше. Сами так развалиться они не могли, вокруг было бы больше обломков. Что думаешь, брат Хериберт? Ты профессиональный каменотес и строил церковь в Майни.— Согласен с вашим преосвященством. Возможно, конечно, стены были частично из камня, частично из дерева. Но вряд ли. Я видел много развалин городов Даррийской Империи — и все они без исключения строились только из камня.— Пойдем отсюда. После прошу тебя поговорить об этом с графом.Собеседники поклонились ей, и компания направилась обратно. Алан обернулся в сторону храма с алтарем.— Пусть брат Агиус помолится. Ему нужна молитва. Пойдем, мальчик мой.Он вернулся в Лавас-Холдинг вместе с епископом. Лэклинг семенил в трех шагах от них, как испуганный щенок, вздрагивая при каждом шорохе ветра. Антония напевала гимны во славу Владычицы все время, пока они шли. Алан слишком боялся присоединить свой голос к ее пению, а клирики проделали это с радостью и воодушевлением.%%%Следующие два дня Алан видел Агиуса на одном и том же месте: на коленях перед алтарем, с опущенной головой и прижатыми ко лбу кулаками, молящимся пронзительным шепотом, и слова непрерывной молитвы слышались всюду.Алан прислуживал за столом. Граф Лавастин сохранял неизменную вежливость по отношению к госпоже Сабеле — выполняя обязанности. А вот принцесса становилась все беспокойнее… Будто что-то шло не так, как хотелось ей.Дважды в день специальный человек кидал в клетку зарезанную овцу. Однажды, возвращаясь с собаками, Алан слышал в клетке чавканье и хруст костей, будто какое-то животное доедало остатки пищи. Но никто не осмеливался заглянуть туда, даже самые молодые и отчаянные солдаты.Вечером шестого дня Экстасиса Алан, как обычно, кормил пленного вождя и своих зубастых подопечных. Эйкиец неожиданно поднял голову, будто хотел завыть, но вместо этого с утробным урчанием протянул к Алану скованные руки. Собаки залаяли и кинулись к воротам, Алан бросился их успокаивать, но те прыгали вокруг него с громким лаем, вдруг он случайно услышал, как за оградой псарни кто-то переговаривается. Он начал карабкаться вверх по лестнице, но замер, вслушиваясь. Говорившие за частоколом люди не могли догадаться о его присутствии, а вот он слышал все.— Он согласился, но неохотно и лишь после того, как я дала понять, что не уеду до тех пор, пока не получу это создание в подарок. Теперь дело за вами.— Все назначено на завтрашнюю ночь, как раз после праздника Преображения, ваша светлость. Мы заберем пленника, отведем к развалинам и там проделаем весь ритуал. Сильная кровь привлечет духов и поставит их под мою власть.— А что собаки?— Вы потребуете на завтрашнем празднике, чтобы их перед закатом привязали покрепче.— Хорошо. Ульрик принес мне весть, что гуивр тревожится. Ему нужна пища. Мы не можем позволить ему вырваться из клетки, как это произошло два месяца назад, когда он совсем ошалел от голода.— Будем терпеливы, ваша светлость. Остатки после жертвоприношения принесем ему в клетку. Но мы не можем принести ему то, в чем он нуждается больше всего. Будет слишком много вопросов.— Оставляю это дело в твоих руках. Смотри не подведи.— Ни за что, ваша светлость. Господь и Владычица милостивы к твоему воззванию.— Это ты так говоришь. А вот клирики, что пасутся при дворе моего любимого братца, никогда с этим не согласятся, я думаю. Они по-другому толкуют решение Нарвонского совета, дорогая Антония.— Да, я и они — мы по-разному относимся к присутствию в церкви магии. Поэтому мы с вами и сотрудничаем, госпожа принцесса. Как и приличествует тем, чьи взгляды и потребности совпадают.— На следующей день после обряда мы отправимся?— Да, к тому времени все будет кончено, ваша светлость.Когда говорившие ушли, собаки пару раз гавкнули вполсилы. Алан пришел в себя не сразу. Его пальцы вцепились в лестничную перекладину. Он с трудом разжал ладонь. И с трудом осознал, что пришел мастер Родлин и позвал его на вечернюю службу.В церкви Алан преклонил колени вместе с остальными, но глаза его поневоле останавливались то на Антонии, то на Агиусе. Неужто и вправду эта добрая Антония, епископ дайсанийской церкви, способна на такие странные и пугающие речи? «Сильная кровь привлечет духов и поставит их под мою власть». Может быть, он ошибся или неверно что-то понял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159