— За воротами собралась толпа. За воротами дворца! Будто я их враг! Ужасно, ужасно…— Чего они хотят, господин бургомистр?— Хлеба! — Тут он фыркнул. — Хлеба! Добрые граждане Гента никогда не пошли бы на бунт, не разврати их пришлая деревенщина. Там, среди них, есть даже одна диакониса. Представь себе, она распространяет басни о пирах в моем дворце в то время, как их дети голодают! В Генте не голодает ни один ребенок! За этим следит епископ. Они называют меня ненасытным обжорой. Вообрази только!Лиат предусмотрительно молчала, но бургомистр, судя по всему, ждал ответа. Тогда она осторожно проговорила:— Я здесь, чтобы служить вам, господин бургомистр.— Кто-то должен выйти к толпе и утихомирить ее. — Во взгляде Вернера лукавство мешалось с изрядной долей сомнения и испуга.— Они хотят видеть вас, господин, — опасливо проговорил слуга.Вернер нервно теребил дорогой кафтан. Затем потуже затянул пояс пряжкой, украшенной бирюзой.— Не могу. Слишком опасно. — Растерянный взгляд бургомистра вновь остановился на Лиат, и вдруг лицо его просветлело. — «Орлица», найди принца Сангланта и приведи сюда. Он нам поможет.В беспокойстве Вернер принялся крутить золотые кольца, которыми унизаны были его толстые пальцы, — привычка, замеченная Лиат за ним и раньше. Действительно, великолепные кольца: одно с рубином, другое с аметистом, третье — с нежно-голубой бирюзой, четвертое — без камней, но столь тонкой работы, что казалось, не было делом человеческих рук.— Все же это его задача защищать Гент, и если чернь разозлится или вздумает мне угрожать…Лиат кивнула и быстро вышла из залы. Светило солнце. Из-за частокола, опоясывавшего дворец, доносился многоголосый шум толпы. Страх бургомистра был вполне объясним — людям нечего было терять, и виновным считали его.Происходило худшее из возможного — восстание в осажденном городе. Теперь понятно было, что имел в виду вчерашний ремесленник. Лиат поправила кафтан, рассердилась на себя за то, что прихорашивается. Принц Санглант, конечно, всегда внимательно следил за ней, но не более чем за любой привлекательной девушкой во дворце. Она в очередной раз решила по возможности избегать его. Впрочем, размышлять об этом не было времени.Она вошла в конюшни. Вчерашнего крестьянина и его дочери не было. За конюшнями на небольшой площадке «драконы» грелись на весеннем солнышке и тренировались в обращении с оружием. Она стряхнула с волос приставшую к ним солому, стараясь при этом не чихнуть. Два человека сражались между собой на длинных шестах. Несколько юношей старательно колотили деревянными мечами по массивным, вкопанным в землю столбам. Какой-то старик сидел на скамье и неторопливо чинил старые кожаные доспехи. Санглант смеялся. Его резкий смех звенел в теплом весеннем воздухе. Сам принц был едва виден за развешанным бельем. Он вышел, вытирая пот со лба. В одной руке был меч, обернутый в тряпицу, в другой — каплевидный щит с изображением черного дракона. Он был без доспехов, в подбитой войлоком подкольчужной рубахе. Следом вышли женщина и светловолосый молодой человек, вооруженные точно так же.Санглант перестал смеяться и смотрел прямо на Лиат. Затем поднял руку — и все во дворике утихли, глядя на девушку. Ей захотелось спрятаться, но, поборов испуг и высоко подняв подбородок, она приблизилась к принцу.— Бургомистр Вернер желает вас видеть, — отчетливо проговорила она, — там собралась толпа…— Ах да, — перебил ее Санглант. — А я все думаю, когда бургомистр наконец пошлет за мной.Он спокойно передал женщине меч и щит, взял в руки копье и махнул Лиат рукой, приказывая следовать впереди. Остальные «драконы» вернулись к своим занятиям.Пока они шли, девушка чувствовала на себе его пристальный взгляд.Наконец он заговорил:— Ни разу не видел, как ты стреляешь из лука. Куманская работа?— Да.— Странный орнамент. Олень, которого убивают и который тем не менее дает жизнь грифонам.Она почему-то вздрогнула, но не осмелилась ни замедлить шаг, ни обернуться.— У тебя яркие голубые глаза, — прибавил он как бы в раздумье. — Как бирюза на перстне у этого Вернера.Лиат не знала, что ответить.Бургомистр стоял во внутреннем дворике, окруженный слугами. Крики за частоколом становились все громче.— Открывайте ворота, — приказал Санглант.— Но…— Открывайте!Вернер быстро пошел по направлению к дворцу. Все, кроме принца, последовали за ним. Оказавшись внутри, бургомистр закрыл за собой резные двери и по лестнице поднялся на балкон, выходивший во внутренний двор. Отсюда хорошо было видно происходившее за воротами. Большую часть толпы составляли крестьяне — напуганные, худые и изможденные, похожие на тех, что вчера чуть не напали на нее. Увидев на балконе бургомистра, они закричали сильнее, кто-то гневно, кто-то с мольбой, кто-то бессильно проклиная. Один человек поднял над головой исхудавшего ребенка, будто обличая этим бургомистра, чье круглое и красное лицо говорило, что его владелец не знает голода. У некоторых в руках были палки и косы, и они потрясали ими с явной угрозой. Вернер пытался заговорить, но из-за шума не услышал собственного голоса.Ворота распахнулись. Санглант вышел навстречу толпе, опираясь на копье и подняв правую руку. Он был один. Лиат неожиданно испугалась, выхватила лук и вложила стрелу, готовая поразить любого, кто приблизится к принцу. Санглант глянул наверх, будто услышал, как она натягивает тетиву, и улыбнулся великолепной улыбкой, удивляясь тому, что она собралась его защищать. На мгновение Лиат забыла, где находится и что здесь делает. Но он вновь повернулся к бунтовавшим и поднял копье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159