Неужели варвары стащили сюда всех «драконов»? Он не знал, сколько прошло со времени падения города. Час, день… А может, заклинания чародея изменили ход времени?— Что тут у нас? — Огромный эйкиец когтистыми лапами растолкал собак.— Кровавое Сердце, — прошептал принц. Хорошо, что он знает имя врага.Чародей народа эйка глухо засмеялся:— Принц среди собак! Отличная добыча для моего войска.Эйкиец поднял руку, и Санглант увидел, что на его запястье намотано золотое ожерелье — то самое, означавшее кровное родство с королевским домом. Он не мог удержаться, видя, как издевается враг над подарком отца, и кинулся на него.Кровавое Сердце был силен, но принц оказался быстрее. Выхватив кинжал, висевший на поясе чародея, он рассек блестевшую металлом кожу, вонзив по самую рукоять туда, где должно было быть сердце эйкийца.Варвар запрокинул голову назад и взвыл от боли. Схватив Сангланта за шею, он поднял его над землей и отшвырнул в сторону. Собаки бросились на принца, но тот в отчаянном и бесполезном припадке ярости раскидал их. Охвативший его гнев пришелся кстати. Словно последний товарищ, явившийся тогда, когда другие мертвы… Звери вновь уселись на задние лапы — если не считать двух только что испытавших на себе силу Сангланта.Со звериным остервенением и воем Кровавое Сердце вырвал кинжал из груди. Громко выругался, плюнул в сторону принца и рассмеялся. Он передал окровавленное оружие маленькому эйкийцу, тоже обнаженному, если не считать набедренной повязки с вышитыми на ней львами. Высохшее существо казалось еще более нелепым из-за странного орнамента, нанесенного на тело, похожее на человеческое, только с блестевшей чешуйчатой кожей. Маленький эйкиец дочиста вылизал лезвие и приложил его к ране, нанесенной Кровавому Сердцу. Очевидно, подействовала магия, рана моментально исчезла. Кинжал отняли, на бронзовой коже остался белый шрам.Принц вздрогнул, увидев это, и одна из собак, ловивших каждое его движение, тут же оказалась рядом. Он отпихнул ее почти машинально, и она заскулила.— Чтобы справиться со мной, нужно нечто большее, — проговорил чародей, расправляя грудь.Его бедра обтягивала великолепная юбка, поддерживаемая поясом, сплетенным из золотых нитей и звеньев. Изящество шитья причудливо сочеталось с белоснежными волосами и кровью, стекавшей с обнаженной груди. Кровавое Сердце, рыкнув, пнул одного из мертвых псов. Затем, не спуская глаз с Сангланта, улыбнулся, обнажив зубы, украшенные изумрудами и рубинами.— Так меня не победишь, принц псов. Я не ношу с собой свое сердце.Что-то теплое заливало правый глаз принца. Только теперь он почувствовал рану, нанесенную не то Кровавым Сердцем, не то собаками. Оставалось надеяться, что крови немного и что она не ослепит его.Несколько эйкийцев подошли к своему вождю, говоря о чем-то на своем зверином языке и указывая на Сангланта. Он не понимал их слов, но догадывался о смысле.— Когда мы убьем его? Доверь мне эту честь!Он собрался с силами. Принц Санглант не уйдет так просто, но заберет с собой хотя бы одного из них в отместку за гибель «драконов». Большего сделать для своих солдат он не мог. В соборе людского дыхания не чувствовалось, только грубые голоса эйкийцев. Санглант огляделся.В дальнем конце нефа лежал Стурм и его товарищи рядом — и в смерти оставшись вместе друг с другом. Неподалеку он увидел Аделу, женщину не менее сильную, чем любой из них. Ее лицо успели изуродовать собаки народа Эйка. На том самом месте, где принц пришел в себя, нашел свою гибель молодой «орел», бывший с ними до самого конца. Мертвы все до одного. Почему же он еще жив?Вглядываясь в темноту, Санглант одновременно прислушивался к каждому движению кровожадных псов, чувствуя, как они двигаются, переминаются с лапы на лапу и скалят зубы в «ухмылках», похожих на ту, что застыла сейчас на лице Кровавого Сердца.— Когда мы убьем его? — настаивали варвары. Так, по крайней мере, ему казалось, когда он смотрел, как они потрясают топорами и копьями, готовясь направить их на главную добычу.— Нет, — заговорил чародей, перейдя на вендийский. — Ведь он теперь наш. Посмотрите, как собаки боятся его. Смотрите, как ждут — понимают, что мягкотелый сильнее и быстрее. Наш принц стал Первым Братом для этих псов. Он заслужил это право.Кровавое Сердце наклонился и снял с шеи одной из собак железный ошейник. Разогнув спину, он пролаял несколько слов на своем родном языке. Буйный смех раздался в толпе эйкийцев. Резкие голоса эхом отдавались под сводом собора, как когда-то церковные гимны. Опустив оружие, они обступили Сангланта и, будучи сильнее собак, без труда повалили наземь.На его шее закрепили собачий ошейник, через весь неф протащили к алтарю и приковали длинной цепью, такой тяжелой, что, как он ни пытался, не мог ее поднять. Собаки вприпрыжку скакали вокруг. Некоторые тыкались в ноги, уже с любопытством, а не с враждой. Одна попыталась его укусить, но, получив увесистый тумак, заскулила и… тут же подверглась нападению товарок, поддержавших нового вожака.— Тихо! — крикнул на них Санглант, и звери успокоились.Старый эйкиец, раскачиваясь вперед и назад, протяжным голосом затянул песню. В руках он держал кожаную чашу, в которой перекатывались твердые белые предметы, похожие на игральные кости. Варвар несколько раз встряхнул чашу, высыпал их на ладонь, долго изучал и, пропев куплет из песни, положил обратно, а чашу убрал в висевший на поясе мешочек.Эйкийцы принялись стаскивать тела убитых в усыпальницу. Остальные приволокли огромный трон, вырезанный из единого куска дерева и украшенный изображениями поедающих друг друга псов и драконов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159