Иван Иванович смертельно боялся, что те, которые учинили всю эту стрельбу, услышат его жевательные движения и придут сюда, к нему, в шкаф. И убьют.Три раза в дверь звонили и стучали. Но потом ушли, по всей видимости, узнав, что жильцов в квартире уже давно нет. Ушли и больше не стучали.Наверное, в той квартире, в том шкафу Иван Иванович мог прожить еще месяц, или два, или весь остаток жизни, если бы утром четвертого дня в замочной скважине не заскрежетал ключ.Иван Иванович сжался в своем платяном убежище и выставил вперед пистолеты, которые не имели патронов, но немного успокаивали.— Да вы что? — слышал он приглушенные голоса. Женский. И еще один женский. — Когда это было?— Третьего дня. Ужас что такое было! Из автоматов стреляли! Народу положили! Тьму! Вся лестница в крови была. Еле-еле отмыли. Лестницу отмыли, а ремонтировать стены и потолки, сказали, не будут.— Почему не будут?— Потому что, сказали, это они к кому-то из жильцов приходили и пусть тогда жильцы сами и ремонтируют то, что из-за них попортили...Голоса бубнили еще минут пять. Потом дверь захлопнулась.Простучали шаги. Иван Иванович приник глазом к щелке между дверцами.В комнату вошла молодая женщина. На ходу скинула плащ, стянула через голову платье и пошла в сторону ванной комнаты. По всей видимости, женщина откуда-то приехала.Женщина была не так страшна, как мужчины с автоматами. Иван Иванович облегченно вздохнул. Наверное, жиличка. Сейчас вымоется и пойдет на работу. Илив магазин. И тогда можно будет...Но женщина не пошла ни на работу, ни в магазин. Она вышла из ванной и как есть, в голом виде упала на постель.Черт, придется сидеть в шкафу дальше, расстроился Иван Иванович. А ему, как назло, очень захотелось в туалет. Ну просто очень.Женщина зарылась в покрывало и, сладко потянувшись, заснула. Вот ведь зараза! Ей сладкие сны смотреть, а ему в шкафу мучиться. От переизбытка... чувств.«Ладно, черт с ней. В конце концов ее шкаф. Ей же хуже! Подожду, сколько возможно, а потом... Час подожду».Но часа ждать не пришлось. В дверь позвонили.Иван Иванович напрягся.В дверь позвонили еще раз. Уже более настойчиво.Женщина вздохнула, потянулась, посмотрела на часы и села.В дверь позвонили одним, очень долгим, звонком. А потом застучали.— Иду, — крикнула женщина, накинула халатик и пошла к двери.Ну все!В квартиру, судя по голосу, вошел мужчина. Судя по голосу, мужчина кавказской национальности.— Вах! — сказал он. — Ты приехала и нэ позвонила! Я ждал, а ты нэ позвонила.— Ты как здесь? — удивленно спросила женщина.— Я там, гдэ ты.Мужчина прошел в комнату. В руках у него была огромная охапка цветов.— Это тэбэ! — сказал он и взглянул на раскрытую постель. — Ты спала?— Да. Решила немного отдохнуть и уснула.Ерунда, слегка успокоился Иван Иванович. Кавалер женщины, кем бы ей ни приходился, его не пугал. Это не убийцы.Иван Иванович слегка расслабился и, наверное, от этого еще сильней захотел в туалет. Смертельно захотел.Может, плюнуть на условности? Тут или на условности, или на мочевой пузырь! Причем условности общечеловеческие, а мочевой пузырь свой. Может, пока они лясы точат, сделать свое дело? И все!Вряд ли они в ближайшее время отсюда уйдут. А терпеть мочи нет.Иван Иванович осторожно расстегнул штаны...— Вах, — сказал мужчина, — какая жэнщина! И попытался обхватить подругу за талию.— Ну погоди, погоди, — сказала она.— А что такоэ?— Ты холодный с улицы. Мне неприятно.— Сэйчас я буду тэплый. Сэйчас я буду горачий как пламэнь!Грузин прошел к шкафу, на ходу снимая пиджак. И, не отводя влюбленных глаз от подруги, открыл дверцу. Женщина изменилась в лице.— Что? Что такоэ? — спросил влюбленный грузин. И повернулся.В шкафу, среди женских платьев, стоял незнакомый мужик. Штаны у него были расстегнуты. Из штанов...— Это кто? — спросил грузин.— Это? Не знаю! Первый раз в жизни вижу, сказала женщина.Грузин еще раз посмотрел на мужика. На расстегнутые штаны. На женщину. На раскрытую постель...— Кто это? — повторил он, но уже с другими интонациями. — Говоры!— Я здесь случайно, — сказал Иван Иванович.— Ты совсэм молчы! Откуда у тебя мужик в шкафу? А ты голая?!— Ну не знаю я. Чем угодно клянусь. Я только что приехала и спать легла...— И мне не позвоныла?— Я уснула. Ну честно говорю — уснула...— Ты уснула, а он в шкафу. Бэз штанов.Больше все эти препирательства Иван Иванович терпеть не мог.— Извините, — сказал он и вышел из шкафа.— Кого извинитэ? Ты куда? — начал набирать голос приходящий в себя грузин.— Я в туалет. Я сейчас приду, — скороговоркой пробормотал Иван Иванович, быстро проскользнув мимо растопыренных, пытающихся его поймать рук.— Ты так?! Да! Я тэбэ — любов. Я тэбэ — цвэты. Я тэбэ — дэньги. А ты мужика? Так, да!!!Иван Иванович захлопнул дверь в туалет и остановился возле унитаза. Уже ни о чем, кроме унитаза, не думая.— Открой! Слышишь?! Я тэбя сэйчас убыват стану, — орал из-за двери и стучал в дверь разбушевавшийся грузин. — Ты моя жэнщина...По мере опустошения переполненного мочевого пузыря Иван Иванович все более здраво осмыслял сложившуюся ситуацию.Да, нехорошо получилось. Мужик пришел к своей бабе, а там в шкафу другой мужик, причем с расстегнутыми штанами. Черта с два здесь что объяснишь.— Я убью его! И тэбя! — бесновался в коридоре грузин. — Мамой клянусь!В конце концов, что погибать от пуль наемных убийц, что от рук ревнивого грузина, без разницы. В смысле одинаково неприятно, здраво рассудил Иван Иванович. Ерунда какая! Из огня да в полымя. Надо попробовать ему объяснить истинное положение дел. Насчет того шкафа.— Слышь, мужик, — закричал из-за двери Иван Иванович. — Я здесь случайно оказался. Твоя баба верно говорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106