***

На шестой день путешествия по Медному Лесу фьялли наконец нашли следы настоящего противника. На влажной гальке возле ручья отпечатались следы лошадиных копыт. Отряд из четырех десятков всадников и с десятком волокуш позади подъехал к переправе с другой стороны, но направлялся туда же – на северо-запад.
– Давно, дня два, не меньше, – говорили хирдманы, осматривая следы. – Четыре десятка и волокуши – это он, Гутхорм Длинный. Везет нашу добычу!
– Должно быть, теперь уже скоро будет этот Совий перевал!
– Тут, говорили, должны быть две горы и внизу усадьба с белой оградой.
– А в усадьбу пойдем?
– Посмотрите-ка! – Гельд Подкидыш, забравшийся на самый высокий скальный уступ над потоком, прищурился и показал куда-то вдаль. – Я вижу две горы с перевалом между ними. Усадьбы, правда, нет, но если она с той стороны... Видно, скоро будем на месте.
– Темнеет, похоже, – заметил Рэв.
– Еще как похоже! – Гельд спрыгнул с валуна и подошел к Асвальду. – Что скажешь, ярл? Пойдем пугать местных бондов прямо сейчас или отложим до утра?
– А что если Гутхорм ночует в этой усадьбе? – спросил Эймод сын Ульва.
– Мы не успеем дойти туда до темноты, – решил Асвальд, окинув взглядом небо и вершины гор. – Пройдем еще немного, найдем место посуше и будем ночевать.
Для ночлега выбрали широкую каменистую площадку, скалами закрытую и от ветра, и от чужих глаз. Когда все устроились и только дозорные прохаживались возле костров, Гельд решил ненадолго углубиться в ближний лесок – бывает, что возникает надобность. В ельнике было темно, как в мешке, знаменитая квиттингская луна в этот вечер опозорилась и лишь бледно посвечивала где-то среди облаков. Гельд уже шел обратно, на ощупь обходя еловые стволы и выставив вперед руку, чтобы не хлестнуло колючей лапой по лицу, как вдруг рядом раздался шорох. Гельд мгновенно прижался спиной к стволу, в руке его оказался длинный нож. И лишь потом возникла мысль, что это может быть кто-то из своих.
– Ш-ш-ш! – зашипел голос в трех шагах от него, и теперь Гельд был уверен, что свои тут ни при чем. От ощущения чего-то чужого и даже чуждого у него поджались уши. – Не шуми. Не бойся.
Гельд молчал: было не время уверять в своей несокрушимой храбрости. Клинок его ножа вдруг сам собой начал светиться, изливая голубоватое призрачное сияние, вроде тех огоньков, что пляшут в полночь над курганами, где зарыты сокровища. И в этом свете Гельд увидел поблизости невысокую человеческую фигуру. Обеими руками разведя в стороны тяжелые еловые лапы, на него настырно смотрела девчонка лет пятнадцати, и это лицо, серое в призрачном свете клинка, неожиданно напомнило Гельду лицо Борглинды: такое же округлое, с немного вздернутым носом и черными бровями, с большими глазами... Нет, глаза были еще больше и горели совершенно немыслимым светом, а над ресницами густела тьма, как наведенная сажей.
В девчонке было что-то неправильное. Не удивляясь свечению клинка, Гельд уверенно отметил про себя: ведьма. Тут любой дурак догадается, даже если бы и не повидал перед этим замороченный перевал и змеиный хворост. Девчонка смотрела на него, а он смотрел на нее, и вместо страха чувствовал напряженное ожидание: чего ей от меня надо?
Девчонка отпустила одну из еловых лап и шагнула чуть ближе. Гельд хотел попятиться, но не мог, поскольку упирался спиной в ствол ели. А покинуть эту надежную опору он не решался.
– Не бойся, – повторила девчонка. Голос у нее был низкий и сиплый совсем не по-девичьи. – Я просто расскажу, что вам делать дальше. Завтра утром вы выйдете в долину, она тянется до самого Совьего перевала. Но вы туда не ходите. Идите направо, через осиновый лог, по склону горы. Там не так давно прошел смерч, много деревьев выворочено, не ошибетесь. Я разбросаю черные камни, идите по ним. Так вы попадете к Совьему перевалу, не выходя в долину. Гутхорм Длинный бродит здесь уже четвертый день, и я хочу, чтобы вы пришли к перевалу раньше него. Вы будете ждать его там, и тогда я пущу его к перевалу. Он никак не может найти его, бедненький! А уж когда вы встретитесь, моя помощь вам больше не понадобится. У вас ведь втрое больше людей! Ну? Ты понял?
– Понял, – негромко ответил Гельд и сам удивился, что его голос прозвучал почти спокойно, обычно. – Я не понял самого главного: можно ли тебе верить? Ведь ты ведьма?
– А как же? – Девчонка сдавленно хихикнула, правый уголок ее рта дернулся кверху.
Гельда пронизала холодная жуть. Ему рассказывали про эту половинчатую усмешку. Это она, та самая, которой женщины фьяллей пугают непослушных детей. «Спи, а не то придет квиттингская ведьма и заберет тебя...» Его наполнило неуместное, пугающее чувство причастности к каким-то глубинным тайнам времен и земель. С этого серого нечеловеческого лица на него смотрела сама квиттингская война, весь ее страх, горе и кровь. В этих огромных сумеречных зрачках отражался каждый погибший, эти глаза мертво смотрели в небо, на подлетающего ворона, который выклюет их. Голодная и потому жадная, напуганная и потому беспощадная, война смотрела на него, бесчеловечная по сути, но творимая человеческими руками. Квиттингская ведьма еще так молода, но о ней говорили так много, что ее темная слава равняется со славой тех, кому миновали века... И это существо, то ли женщина, то ли тролль, то ли призрак, стояло в трех шагах от него. То ли сгусток какой-то темной силы, то ли пропасть.
– Мне не слишком нравится, что Гутхорм Длинный гадит в моих владениях, – продолжала ведьма. – Прогоните его, раз уж вы пришли. Должна же от вас быть хоть какая-то польза? – Она хихикнула опять, но Гельд не сказал бы, что ей очень весело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34