– И с девочкой все в порядке.
– Она Четырехлапая.
– Ну и что?
Мерантос вздохнул и посмотрел на меня, но я промолчал. Если Медведь сказал коротко и непонятно, пусть теперь говорит понятно и долго. Чужаки могут и не знать, что Четырехлапые сильнее двуногих, что мой Зверь может съесть и выпить то, от чего я-не-зверь могу оставить мир живых. Но рассказать это вожаку так, чтобы он понял, я не сумею. Медведь большой и старый, пусть он рассказывает.
– Вот, значит, как, – задумчиво сказал вожак, когда Мерантос перестал говорить. – А болезни и раны... на вас они действуют так же?
– Да.
– Ладно, стану подопытным кроликом, – вздохнул вожак и повернулся к воде.
– Кем?.. – не понял Мерантос, но вожак махнул свободной рукой и засмеялся.
Потом он смеяться перестал.
Вода лилась по его лицу, груди и животу, а он пил ее и... улыбался. Второй раз он вылил воду себе на голову и радовался так, будто избавился от ошейника.
Игратос с большим интересом смотрел, что делает вожак, иногда к чему-то прислушивался и закрывал глаза. Когда вожак еще раз достал воды, он спросил:
– А это не опасно?
– Что?..
– Обливать себя водой, – пояснил Игратос.
– Не опасно, – засмеялся вожак. – Хочешь попробовать? – и он протянул мокрый комок Медведю.
– Нет!
Оба воина сказали это быстро и громко. Мерантос даже качнулся назад, но потом передумал.
– Ну нет так нет, – пожал плечами вожак. – А пить вы будете или подождете до завтра?
Медведи посмотрели на меня. Взгляд у Мерантоса был таким же тяжелым, как и лапа.
А я-то надеялся, что Медведи первыми попробуют воду в этом странном месте. Вдруг плохая вода не опасна для чужаков.
– Всего одно слово, Симорли, – сказал вожак, глядя мне в лицо. – «Да» – и я достаю тебе свежей воды, «нет» – одеваюсь, и мы идем дальше. Только одно слово...
Я смотрел, как ткань в руке вожака истекает влагой, и думал. Мне очень хотелось сказать «нет», очень хотелось... Но я сказал «да». Смерть уже давно идет по моему следу. Может, сегодня она поймает меня.
Я сказал «да».
Вода не убила меня. Проклятие Повелителей не смогло добраться до этого города. Или Хранители знали, как защищаться от их проклятий.
– Теперь я. – Мерантос шагнул вперед, оттеснив Игратоса.
Не верю, что он так сильно хотел пить, старый воин берег жизнь молодого.
Огромные ладони сложились ковшом под струйкой воды, вобрали ее всю, до последней капли, а потом осторожно поднесли ко рту. Мерантос понюхал ее, долго держал во рту первый глоток... Я не стал говорить, что у воды запах вожака и какой-то странный вкус. Медведи и сами это узнают, когда станут пить. Второй глоток Мерантос сделал не скоро. Он прислушивался к себе, а вода ровно лежала в его ладонях. Я смотрел на эти ладони, а видел моховую кочку, на которой остался чей-то след, что уже наполнился водой. И опять у меня начали болеть глаза. Я быстро заморгал и посмотрел на Игратоса. Тот стоял с закрытыми глазами и тоже к чему-то прислушивался. Когда я снова повернулся к Мерантосу, воды в его ладонях уже не было. Но и тогда он не сразу разрешил пить Игратосу.
– Похоже, у нас появилась компания, – сказал вожак, когда мы все напились, отдохнули и напились еще раз.

44

Толилан. Зовущая из клана Кугаров
Голос воды. Он звал вперед, манил, обещал жизнь. Я не верила этому обещанию: вода в ручье убивает быстрее, чем укус арусги. И все-таки шла вперед. Мы шли – я и Адри.
Голос воды изменился: журчание ручья стало тише, пока не утихло совсем, а вместо него донесся мерный стук капель. Так редкий дождь стучит по листьям куавы. Дождь то прекращался, то шуршал опять. Ствол куавы, покрытый мягкими волосками, приятно грел спину. Глаза закрывались сами собой. Хотелось сидеть и слушать дождь. Зачем куда-то идти, искать какую-то воду, когда вот она – падает сверху, только подставь руку и пей.
Ну и пусть это будет последним глотком в жизни, разве жизнь нужна для того, чтобы за нее цепляться? И кто сказал, что я истинно умру, если выпью этой воды? Чарутти?.. А где она теперь? Сидит в норе и ждет, когда закончится дождь? Наверное, и всем остальным приказала спрятаться. Почему же тогда мне с Адри она не приказала? Или нам больше не надо бояться дождя? Не помню. Почему-то я не помню даже, как мы оказались так далеко. Ближайшая куава в трех днях пути от логова. Зачем нас послали сюда? Что нам надо сделать, когда прекратится дождь? И почему мне так хочется пить, будто я несколько дней брела по пустыне?
Пустыня!
Ствол куавы выгнулся, зашевелился и... стал спиной Адри. Только Адри был четырехлапым, а не двуногим, как в моем сне. И его шею сжимал ошейник, так же как и мою.
Я потрясла головой и отогнала сон-обманщик. Он опять дразнил меня водой. Уже несколько дней. И ночей, если я спала ночью. Мы ложились и засыпали, когда уставали идти по странному месту, к которому нас привел безумный вожак перед тем, как окончательно обезумел и бросился в объятия Карающей. И в каждом моем сне была вода. Много воды. Но ни один из снов не напоил меня.
Странное место играло с нами, как детеныш играет с еще живой добычей, что принесла ему мать. Нам обещали воду за ближайшим поворотом, а потом... то синий ствол без листьев, то стена темной зелени, то... Несколько раз мы видели колодцы. Широкие, много шире, чем делают в землях клана. Колодцы были открытые и... пустые. Давно пустые. Когда-то вода была в них, камни колодцев помнили о ней, но памятью о воде не напьешься.
Адри требовательно рыкнул и пошел вперед. Остановился, оглянулся. Я пошла за ним и только тогда поняла, что все еще слышу шум воды. Он доносился со всех сторон, но Адри упрямо бежал вперед, все быстрее и быстрее. Его лапы бесшумно опускались на плиты, но ни разу не коснулись светлой полосы, что появилась из-за стены и прямо тянулась между плит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123