Тревор все смотрел вслед вертолету, тот был едва виден. Он бы употребил другое слово. Сутки будут…— Улетела?Он обернулся и увидел Марио. Тот тоже провожал глазами вертолет. Тревор коротко кивнул:— Сделает рисунок — и обратно.— Я хотел отправиться с ней.— Я тоже. Отказалась наотрез. Марио грустно улыбнулся:— Сильная женщина! — Он посерьезнел. — Тело отца еще не нашли?— Пока нет.
Марио с шумом втянул воздух:— Невыносимо думать, что его тело швырнули в какую-нибудь канаву… Вы уже показывали пленку полиции?— Нет еще, но как раз собираюсь отослать. — Он заглянул юноше в глаза. — Если все еще мне не доверяешь, я дам тебе пообщаться с ними лично.Марио качнул головой:— О чем мне с ними говорить? — И смущенно добавил: — Мне очень стыдно… Я не должен был верить этой скотине, что вы… Да я и не поверил. Я просто не мог признать, что я…— Забудь. Все понятно.— Я не могу забыть! Я отказывался признать правду, потому что все вышло не так, как я хотел. Отгородился от всего мира — как, впрочем, и всегда. — Он подобрался. — Больше этого не будет!Тревор вгляделся в него:— Ты это к чему?— Джейн отказалась взять меня с собой, потому что была уверена, что с Бреннером будет в большей безопасности. — Он нахмурил лоб. — Я не приспособлен к жизни за пределами своей башни из слоновой кости. Это надо менять. Я больше не буду пугливым страусом, прячущим голову в песок.— Ты не страус.— А Грозак думает, что страус. Он убил моего отца, чтобы заставить меня сделать то, что ему нужно. Он ведь и Джейн может убить, разве нет?— Ее он предпочел бы захватить живой. Но если ему будет нужно, то, конечно, убьет не раздумывая.— Вот видите, все эти вопросы я должен был задать сразу, как сюда приехал. А я не захотел знать ничего, что помешало бы мне работать. — Он покрутил головой. — Какой же я был дурак!— Тебе не нужно было этого знать. Твое дело — переводить свитки. А мое — обеспечить твою безопасность.— Зато теперь у меня есть новое дело. Я не сумел уберечь отца, но отомстить за него я могу.— Мы сами все уладим. Марио горько усмехнулся:— Вы считаете, у меня кишка тонка? Я докажу, что я не испугался.— Еще испугаешься, черт тебя побери! — Тревор нахмурился. — Если жаждешь мести — переведи этот свиток!— И переведу. Это само собой. А вот насколько быстро — зависит от вас.— Это шантаж?— Нет, всего лишь торг. Мне многому надо научиться.— Например?— Я не умею обращаться с оружием. А вы можете меня научить.— Марио…— Всего-то стрелять из пистолета. Это же много времени не займет?Тревор изучал его. Джейн права — Марио менялся на глазах, стремительно взрослел и мужал.— Ты, похоже, не шутишь?— И еще мне нужно знать приемы самообороны.— У меня нет времени проводить с тобой тренировки… — Тревор осекся, видя, как набычился юноша. Какого черта? У парня серьезные причины. Он бы и сам себя так вел в подобной ситуации. Только у него такой ситуации никогда не было. Сколько Тревор себя помнил, он всегда так или иначе боролся за существование. А башни из слоновой кости — это нечто из области мифов. — Ладно. Два часа в день. Поставим мишень на стадионе. Остальное время будешь корпеть над переводом. — Он жестом не дал Марио возразить. — А приемам карате тебя научит Макдаф, он мне кое-чем обязан. И точка.— Начнем прямо сегодня?— Черт с тобой, можно и сегодня.— Хорошо. Пока достаточно, — сказал Марио и добавил: — Только еще одно.— Ну ты и зануда!— Я должен это знать! Надо было мне спросить об этом с самого начала. Почему Грозак гоняется за свитками? Почему он убил моего отца?Тревор понимающе кивнул. Конечно, парень слишком впечатлителен, чтобы говорить ему всю правду, но главное сказать придется.— Ты прав. Нечестно держать тебя в неведении. — Он направился в дом. — Идем, сядем в библиотеке и выпьем чего-нибудь. Тебе не повредит — история уж больно скверная.
— Тревор волнуется за тебя, — сказал Бреннер, встретив Джейн в аэропорту. — Обещает устроить мне Варфоломеевскую ночь, если я о тебе должным образом не позабочусь.— Так позаботься! Насколько я могу судить, Варфоломеевскую ночь ты и сам кому хочешь можешь устроить. — Она сменила тему: — Ты уже говорил с официантами?Он кивнул:— По утрам у них очень оживленно. Насколько я понял, много завсегдатаев вроде Донато, которые каждый день приходят завтракать. Продавец за стойкой — его зовут Альбер Дангле — уверяет, что хорошо запомнил человека, с которым сидел Донато. Это кафе работает по принципу «Старбакса», и мужик сам брал свой заказ у стойки. Я не стал говорить, что произошло. Намекнул лишь, что Донато исчез.— Он сегодня работает или придется ехать к нему домой?Бреннер посмотрел на часы.— Он заступает через час сорок.— Тогда поехали.— Слушаюсь, мэм. — Он распахнул перед ней правую дверцу. — Что-нибудь еще?— Хорошо бы сделать так, чтобы у меня было достаточно времени с ним поработать. Чем полнее описание, тем точнее будет портрет.— Постараюсь, — улыбнулся он. — Не думаю, что это будет проблемой. Понадобится — встану вместо него за стойку. Правда, не могу обещать, что вместо кофе мокко не сварю кофе латте. Но я буду сама любезность, и все меня простят.— Главное, чтобы Дангле не разнервничался и смог сосредоточиться.— Он не произвел впечатления нервозного человека. Во всяком случае, не тогда, когда под кайфом.— Здорово. Он что, наркоман?— Травка. Запах ни с чем не спутаешь. И держится расслабленно.— Надеюсь, это не мешает ему подмечать детали?— Если он постоянно курит, то ждать от него острой памяти не приходится. Увидим. — Бреннер запустил двигатель. — Зато, если он под кайфом, то позволит тебе мучить себя столько, сколько тебе нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108