– Сейчас схожу за ними. Кстати, мне на глаза здесь попалась восхитительная, пышущая здоровьем девица. Ты не станешь возражать, если я приглашу ее разделить со мной постель в ожидании твоего выздоровления?– Нет, если ты будешь благоразумен и не заденешь чувств Катрин. Женщину зовут Жермен.Филипп открыл дверь.– Ты уже ее попробовал?– Как только приехал в гостиницу, еще до ранения. Приятная, пылкая, но до того покорная, аж скулы сводит. Нет нужды говорить, что у меня не возникало соблазна повторить этот опыт в моем нынешнем состоянии.– Я ничего не имею против покорности, – ухмыльнулся Филипп, закрывая дверь, – хотя и с готовностью приветствую пылкость. * * * – Садитесь вон там. – Жюльетта указала на стул в другом конце комнаты Катрин и посмотрела на ее раскрасневшееся лицо. – Вы уже не такая бледная.Катрин опустилась на стул.– У меня такое ощущение, что все лицо горит. Мне так стыдно.– Почему? – Жюльетта плюхнулась на кровать. – Потому что вы оказались такой идиоткой, что позволили так затянуть себя в корсет, что стало нечем дышать?– И потому, что Жан-Марк и Филипп теперь будут обо мне плохо думать.– Что сделано, то сделано. – Жюльетта скрестила ноги. – Вы совсем не похожи ни на Жан-Марка, ни на Филиппа Андреаса.– Мы всего лишь в отдаленном родстве.– У вас красивая семья. Он очень хорош собой. Мне бы хотелось написать его.– Филипп? – Катрин пылко кивнула. – О да, мне никогда не встречались мужчины красивее его. Он напоминает златокудрого бога, кажется, что в его волосах запутался солнечный свет, когда они не напудрены, конечно. И он очень добр, терпелив, никогда не бывает со мной резок, как порою Жан-Марк. Филипп как-то привез мне прелестную пару надушенных перчаток, когда приезжал из Вазаро в Иль-дю-Лион.Жюльетта покачала головой.– Да нет, не Филипп. Я говорила о Жан-Марке.– О Жан-Марке? – Катрин недоверчиво посмотрела на нее. – Но Филипп гораздо красивее. Почему вам хочется написать Жан-Марка?А почему бы ей этого и не хотеть? Жан-Марк был тайной, окутанной черным бархатом, циничной мудростью, злым остроумием и изредка нежностью, хотя она прорывалась у него с таким трудом. Жюльетта сообразила, что едва обратила внимание на Филиппа Андреаса, и теперь ей приходилось с трудом вспоминать, как он выглядит.– Ваш Филипп вполне симпатичен, я полагаю.– Он гораздо красивее Жан-Марка, – повторила Катрин.– А где это – Иль-дю-Лион? – Жюльетта заговорила о другом.– Это в Лионском заливе, у побережья Марселя.– Там ваш дом?– Нет, мой дом в Вазаро, рядом с Грассом. – В голосе Катрин зазвучали горделивые нотки. – Возможно, вы слышали о Вазаро? Мы выращиваем цветы для духов. Филипп говорит, что Вазаро славится своими эссенциями.– Никогда не слышала. – Жюльетта бросила взгляд на Катрин. – Но в этом нет ничего удивительного. Дамы и господа при дворе редко говорят о внешнем мире. Они сплетничают только друг о друге.– Я слышала, что Версаль – самое красивое место на земле, – негромко сказала Катрин. – Какая вы счастливица, что там ваш дом!– Вы так любите Вазаро, а живете в Иль-дю-Лионе?– Родители умерли от ветрянки, когда мне было четыре года, и отец Жан-Марка привез меня в Иль-дю-Лион. Я буду жить там до тех пор, пока не стану достаточно взрослой, чтобы самой управлять Вазаро. У Жан-Марка великолепный замок, роскошнее, чем у меня в Вазаро усадьба. – Катрин поспешно продолжала, испугавшись, что задела чувства Жюльетты:– Но, разумеется, ваш дом в Версале намного шикарнее, чем замок или Вазаро.– Дом? У меня его нет! – Жюльетта едва справилась с ощущением потери, поразившим ее саму. Какое это счастье – иметь его, а не переезжать из Парижа в Версаль, Фонтенбло и в другие королевские резиденции по прихоти ее величества! – Мы занимаем несколько комнат во дворце. – Она пожала плечами. – Впрочем, это не имеет значения. У меня есть мои краски.– Я заметила вашу картину, как только вошла в комнату Жан-Марка. Она просто прекрасна. Вы очень умны.– Да, это так.Катрин неожиданно рассмеялась:– Вы не должны со мной соглашаться. Клер говорит, что юной даме подобает быть скромной во всем, что касается ее способностей.– Но вы же на себе убедились, какая дура ваша гувернантка. – Глаза Жюльетты заблестели. – Вы должны, получив урок с корсетом, уже не слушать ее.Глаза Катрин в ужасе расширились.– Вы так считаете?– Разумеется, вы не должны слу… – Жюльетта замолчала. Хрупкость девушки напомнила ей одну из китайских ваз в шкафчике королевы, а если Клер подобна Маргарите… – Наверное, вам надо не во всем с ней соглашаться, – пыталась она смягчить категоричность своих суждений. – Одно бесспорно: не позволяйте гувернантке так вас затягивать.– Мне не следовало быть столь тщеславной. Я уверена, Клер не хотела причинять мне боль.– Нет? – Жюльетта постаралась, чтобы голос не звучал скептически. Возможно, Клер не была горгульей, как Маргарита, но она явно не страдала от избытка ума.– Я не дура, – с достоинством произнесла Катрин. – Я знаю, мне следовало бы сказать Жан-Марку, что корсет слишком тугой.– Так почему же вы этого не сделали?Белую кожу Катрин снова залил багровый румянец.– Филипп…Жюльетта расхохоталась.– Вы влюблены в этого красивого павлина.Катрин яростно запротестовала:– Он не похож на самовлюбленного павлина, он добрый, мужественный и…Жюльетта подняла руку, останавливая поток страстных слов:– Я не хотела неуважительно говорить о нем. Просто у меня такая манера. Скажите, а вы с ним уже ложились?Катрин озадаченно нахмурилась.– Не понимаю, о чем вы.Жюльетта нетерпеливо передернула плечами.– Он пытался затащить вас в постель?Катрин застыла.– Вы о внебрачной связи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24