Елеся . Человек восемь. Сбудут свой товар Истукарию Лупычу да уж налегке и разойдутся по своим местам. Вон в окошечко смотрят.
Крутицкий . Куда смотрят?
Елеся . Дозор нейдет ли, да и на вас поглядывают.
Крутицкий (прячась за Елесю) . На меня?
Елеся . Что, мол, такой за новый сторож проявился. Им тоже нужно сторожей знать; они тоже свою осторожность должны иметь.
Крутицкий . Я не стеречь, я так вышел, погулять, не спится.
Елеся . А дубина-то зачем с вами? Ха-ха-ха!

В лавке хохот.

Крутицкий (испугавшись) . Я брошу ее, Елеся, брошу ее.
Елеся . Бросьте лучше; а то ведь она об двух концах. (Хохочет.)

В лавке хохот.

Крутицкий . Чему они смеются, Елеся, чему?
Елеся . Страсть напущают.
Крутицкий . Они нас это, нас пугают?
Елеся . Да вы не бойтесь. Это они игру ведут. Так, шутя. А все ж таки, чтобы и опасались. Что же это вы такое стережете?
Крутицкий . Молчи ты, услышат.
Елеся . Видно, у вас и вправду денег много.
Крутицкий . Молчи ты, молчи, болтун! Эх, какой ты болтун. Ну, что ты болтаешь, ну, что! Ведь услышат!
Елеся . Ну, а нет, так нет. Мне что.
Крутицкий . Да зачем болтать, зачем болтать? Ну, услышат, что у меня деньги, ну, убьют меня, ну, туда мне и дорога, я уж старик. А тебе-то нехорошо; ты молодой человек, а все болтаешь. Так вот болтуном и прозовут, и нехорошо. Все и будут: болтун да болтун! Ну, что? Ну, что?
Елеся . Да я к примеру, Михей Михеич.
Крутицкий . Да не надо мне твоего примера.
Елеся . Ведь я какой человек?
Крутицкий . Какой? Глупый.
Елеся . Нет, погодите! Я вот какой: будь у вас в кармане сто тысяч…
Крутицкий (зажимая ему рот) . Провались ты!
Елеся . Нет, постойте! Хоть бы доподлинно, я никому не скажу! Мне что за дело! у вас в кармане деньги, значит…
Крутицкий . Разбойник, разбойник! Вот навязался. Там слушают, пугают, а ты…
Елеся . Ну, и значит, ваше при вас, а мое дело сторона. Так аль нет я говорю? Что мне до чужих денег, хоть бы у вас их миллион.
Крутицкий (замахивается дубиной) . Провались ты!
Елеся . И провалюсь. Пойти метлу поискать да улицу подместь. Все-таки на улице порядок да и моцион, а то что-то меня к утру-то ветерком пробирать начало. Калитка-то у нас заперта. Да вот кто-то выходит.

Выходит Петрович .

Юркнуть, пока не заперли. (Уходит в калитку.)

Явление четвертое

Крутицкий , Петрович .

Петрович (про себя) . Это кто? Михей? Он и есть. Ого! Какую дубину прибрал! Как награбленное-то бережет.

Крутицкий, увидя Петровича, отворачивается.

Что отворачиваешься от знакомых? Ты погляди на меня.
Крутицкий . Невежа ты, вот что. Я чиновник.
Петрович . Чины мы будем днем разбирать, а теперь, благо никого нет, поговорим запросто.
Крутицкий . Иди своей дорогой, куда шел.
Петрович . Вот что я тебе скажу! Ты в такую пору на улицу не выходи, а то, брат, неровен час…
Крутицкий . Нечего мне бояться.
Петрович . Ишь ты святой какой! Нечего ему бояться. Мало ль ты народу-то обидел? Мало ль по миру пустил? Ты меня бойся!

Крутицкий хочет уйти.

Куда ты, куда? (Останавливает его.) Нет, ты поговори со мной!
Крутицкий (злобно) . Я тебе ничего не сделал. Отойди, отступись! Служил я, так со всех брал, ты не лучше других; ты мне не отец родной, чтоб с тебя не брать. Ты сам по делам ходишь, сам с людей берешь.
Петрович . И сам беру, и знаю, как люди берут, ты мне не толкун. Попался тебе баран лохматый, ну, и обстриги его. А ведь ты со шкурой норовишь. Ты у меня с деньгами-то полбока вырвал. Я барином зажил, а ты меня сразу в нищие разжаловал. Только одна своя душа осталась, а то все ты отнял. Ты из меня, как паук, всю кровь высосал.
Крутицкий . Долго же ты помнишь! Ишь, какой памятливый!
Петрович . Век не забуду. И не попадайся ты мне лучше, не вводи меня в грех.
Крутицкий . Мы не в бессудной земле живем, не в бессудной.
Петрович . Ну, да уж в Сибирь пойду, а тебя доконаю. Отольются тебе мой слезы.
Крутицкий (толкнув Петровича) . Отойди от меня! Поди, поди!
Петрович . Ну, ты потише; а то ведь я из тебя баранок наверчу.
Крутицкий (замахивается дубиной) . Отойди, говорю тебе!
Петрович . Что! Ты дубиной грозиться! Ах ты, мухомор! (Отнимает дубину.) Тряхну хорошенько, только тебе и житья! (Замахивается дубиной.)
Крутицкий (бежит и задевает шинелью за дерево) . Ай, ай! Кто меня держит? Пустите!
Петрович . Вот и видно, что у тебя совесть-то нечиста! За сучок зацепил, да и испугался, и милости просишь. Рук-то марать не хочется (бросает дубину) , потому что ты, что гад ползущий, – все одно. Что, прикусил язык-то! Ишь ты, и шинелишка-то вся ползет, развалится скоро на тебе. А еще чиновник! Чином своим похваляешься! Сшей себе новую хоть на мои сиротские деньги, да уж и саван себе кстати на них же купи. (Уходит в лавку.)

Явление пятое

Крутицкий один.

Крутицкий . Вот он какой! Вот он какой! Насилу дух перевел. От него бегать надо. Он злой человек. (Задумывается.)

Вдруг в лавке громкий хор: «Хороша наша деревня». Крутицкий в испуге со всех ног бросается к своему крыльцу. На ходу, подле лавки, у него из шинели выпадает сверток. Он этого не замечает.

Разбойники! Оглашенные! Измучили они меня. (Садится на крыльцо.) Ох, сил моих нет. Сердце упало. Всех бы вас кнутиком, кнутиком: не воруй, не воруй! Да и этого стряпчего вашего тоже: «не пиши фальшивых паспортов». Что он тут про шинель болтал! Нет, шинель (встает и гладит рукой по ворсу) хороша. Повытерлась кой-где, ну, носишь, носишь, так по шву, разумеется, разорвется. А на то есть иголочка да ниточка. Нет, шинель хороша: а ежели издали поглядеть, так она почти новая. Глупый ты стряпуга! «Худа она, по швам ползет». Ах ты, глупый! А кабы ты знал, что эта шинель стоит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22