— Деревья говорят, что ты друг, — говорила дриада, рассеянно играя стрелой с острым наконечником.— Я люблю деревья, — ответил Эрионд.— Они не про то.— Я знаю.Гарион тихонько снял с себя одеяло и встал. Дриада проворно протянула руку к луку, лежавшему рядом с ней, но затем отдернула ее.— Ах, это ты, — сказала она, потом внимательно оглядела Гариона серыми глазами и произнесла:— Ты, по-моему, постарел, да?— Всего на несколько лет, — улыбнулся Гарион, силясь вспомнить, когда он ее видел в последний раз. Легкая улыбка коснулась уст дриады.— Ты меня не помнишь, да?— Да нет, что-то…Дриада рассмеялась, затем взяла в руки лук и, натянув тетиву, нацелилась стрелой в Гариона.— А это тебе не поможет вспомнить?Гарион захлопал глазами.— А-а, так это не ты ли хотела убить меня?— Это было бы справедливо: я тебя поймала, я должна была и убить тебя.— Вы что, убиваете каждое человеческое существо, которое попадает вам в руки? — спросил дриаду Эрионд.Она опустила лук.— Нет, не каждое. Иногда я нахожу им другое применение.Гарион повнимательнее присмотрелся к дриаде.— А ты совсем не изменилась. Какая была, такой и осталась.— Я знаю. — Затем она взглянула на него с вызовом и спросила: — И такой же хорошенькой?— Даже очень.— Как приятно это слышать. Может, я очень рада, что не убила тебя. А почему бы нам не уйти куда-нибудь, где ты смог бы мне сказать еще что-нибудь приятное?— Ну все, хватит, Ксебела, — резко сказала Сенедра, все еще продолжая лежать в постели из листьев. — Он мой, так что выкинь из головы эти штучки.— Привет, Сенедра, — сказала дриада с каштановыми волосами таким тоном, словно они виделись с Сенедрой не далее как на прошлой неделе. — Ты не хочешь поделиться им с одной из своих сестер?— Ты же мне не дала бы свой гребешок, правда?— Конечно нет. Но это же все-таки гребешок. А тут…— Ну как мне объяснить тебе, чтобы ты поняла? — И Сенедра, сбросив одеяло, поднялась на ноги.— Ох, люди. Вы так странно рассуждаете. — Дриада задумчиво посмотрела на Эрионда, маленькой ручкой погладив его по щеке. — А как насчет этого? Он тоже твой, да?Появилась Полгара. Лицо ее было спокойным, но одна бровь поднялась.— Доброе утро, Ксебела. Рано же ты встала.— Я охотилась, — ответила дриада. — Этот светловолосый принадлежит тебе, Полгара? Вон тем Сенедра не хочет делиться со мной, так, может… — И она с томным видом провела по мягким кудрям Эрионда.— Перестань, Ксебела, — отрезала Полгара. Дриада вздохнула и поджала губы.— Скучные вы все какие-то. — Затем она встала, оказавшись такой же миниатюрной, как Сенедра, и тонкой, словно ива. — Ой, я чуть не забыла. Ксанта просила, чтобы я отвела вас к ней.— А тебя понесло в сторону, — сухо заметила ей Сенедра.— Так день еще не начинался.Потом к погасшим углям вышли Белгарат с Шелком, а затем и Дарник с Тофом.— Вон сколько их у вас, — с интересом заговорила Ксебела. — Уж одного-то могли бы одолжить на время.— О чем у вас речь? — заинтересовался Шелк.— Не обращай внимания, Шелк, — успокоила его Лизелль. — Нас хочет видеть Ксанта, сразу после завтрака, и Ксебела покажет нам дорогу. Да, Ксебела?— Пожалуй. — И дриада вздохнула, явно недовольная.После легкого завтрака дриада повела их через древний лес. Белгарат, ведя под уздцы лошадь, шел рядом с ней. Со стороны казалось, будто они оживленно беседовали. Гарион заметил, что дед время от времени тайком достает что-то из кармана и дает изящной дриаде, а та жадно хватает и тут же кладет в рот.— Что это он дает ей? — заинтересовалась Бархотка.— Сладости, — ответила ей Полгара, и в голосе ее сквозило неудовольствие. — Ей их нельзя, но он вечно, как появляется в этом лесу, угощает ее сладким.— А, понятно. — Лизелль поджала губы. — Не слишком ли она молода, чтобы вот так…Сенедра засмеялась.— Внешность может быть обманчивой, Лизелль. Ксебела несколько старше, чем выглядит.— И сколько же ей?— Лет двести — триста, не меньше. Она того же возраста, как и ее дерево, а дубы живут очень долго.Через некоторое время Гарион стал слышать то смех, то шепот, то позвякивание крошечных золотых колокольчиков. Иногда за деревьями он замечал мелькание цветных пятен: это пробегали дриады, и до него доносилось позвякивание их сережек.Дерево королевы Ксанты оказалось еще более раскидистым, чем запечатлелось в памяти Гариона, — его сучья достигали ширины наезженной дороги, а дупла в стволе напоминали вход в пещеру. Дриады в ярких туниках покрывали огромные сучья дерева, как цветы, они пересмеивались, шептались, показывая пальцами на гостей. Ксебела подвела их к дуплу у комля дерева, потом приложила пальцы к губам и издала птичий посвист.Из дупла появилась Ксанта со своей рыжеволосой дочерью Ксерой и поприветствовала гостей. Сенедра и Ксера бросились друг другу в объятия, королева и Полгара тоже дружески обнялись. Золотистые волосы Ксанты были тронуты на висках сединой, серо-зеленые глаза смотрели устало.— Ты себя плохо чувствуешь, Ксанта? — спросила Полгара.Королева вздохнула.— Просто приходит мое время, вот и все. — Она с любовью посмотрела на свой огромный дуб. — Он все больше устает, его громадный вес давит на корни. Каждая ветка по весне с трудом оживает и с трудом дает листья.— Не могу ли я чем-то помочь?— Нет, дражайшая Полгара. Боли я не чувствую — только огромную усталость. Спать хочется. А что вас привело в лес?— Кто-то похитил моего ребенка, — сказала Сенедра и с плачем кинулась в объятия тетушке.— Что ты сказала, детка?— Несчастье случилось этим летом, Ксанта, — взялся объяснить Белгарат. — Мы пытаемся найти похитителя по имени Зандрамас. По нашим сведениям, он отплыл на борту найсанского судна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135