он заключил, что она ожидала происшедшего столь же мало, как и он сам. Лицо ее, когда он вошел в офис Ганна, несло выражение настороженности, нетерпения, и легкого самодовольства одновременно. Словно она думала, что знает то, что собирается сказать Вэгонер. Но когда Вэгонер упомянул Юпитер, она повернулась и посмотрела на него, словно из сенатора он превратился в боксирующего кенгуру, прямо под взорами Отцов-Основателей «Пфицнера». Что-то явно было не так. После долгого списка столь очевидно ошибочных вещей, сказанное не несло в себе смысла. И что-то определенно пошло не так.
На небе, в южном направлении, с правой стороны, где сидел Пейдж, когда машина повернула на восток, на аллею, стал виден фейерверк. Взрывы ракет расцветали яркими и красочными вспышками, и, казалось, вырывались из самого сердца Манхэттена. Пейдж удивился, пока не вспомнил, как факт, вызванный к существованию из абсурдистского сна, что сегодня последняя ночь Воскрешения Правоверных, проводившегося на стадионе на Рэндэллз-Айленде. Фейерверк отмечал второе Пришествие, которого, как уверены Правоверные, теперь уже недолго осталось ждать.
Gewiss, gewiss, es nach noch heut'
und kann nicht lang mehr saumen…
Пейдж мог припомнить, как его отец — страстный почитатель Вагнера — напевал эти строки. Строчки из ТРИСТАНА И ИЗОЛЬДЫ. Но он вместо этого подумал об этих устрашающих средневековых гравюрах Второго Пришествия, на которых Христос стоит в углу картины и на него никто не обращает внимания. А люди столпились в почтении у ног Антихриста, чье лицо, в туманный дымке памяти Пейджа, представляло собой странное сочетание черт Фрэнсиса Кс. Мак-Хайнери и Блисса Вэгонера.
В небе, в сердце раскрывающихся звездных раковин, стали проявляться и расти слова:
| / | / | /
| / | / | / | / |/ | /
— Миллионы — живущих — сейчас — никогда — не — умрут! -
/ | / | / | / | / |/ | \par
/ | / | / | \par
Это-то уж точно, холодно подумал Пейдж. Правоверные также считали, что Земля — плоская. Но Пейдж сейчас направлялся на Юпитер — планету быть может и не совсем круглую. Но все же более круглую, чем Земля Правоверных. В поисках, если вам нравится, бессмертия, в которое он тоже верил. Он подумал, с привкусом желчи: ЭТО ТРЕБУЕТ РАЗНЫХ ЛЮДЕЙ.
Последняя звездная раковина, настолько яркая, что даже на таком расстоянии слово внутри нее почти ослепляло, беззвучно взорвалась бело-голубым пламенем над городом. Слово гласило:
| / /
— — З А В Т Р А -
/ / | \par
Пейдж резко повернулся и посмотрел на Энн. Ее лицо, похожее на призрачное пятно в гаснущем свете вспышки, было заинтересованно повернуто к окну. Она тоже наблюдала за фейерверком. Он наклонился вперед и осторожно поцеловал ее в слегка раскрытые губы, совсем забыв про Вэгонера. И спустя какой-то замерзший миг, он почувствовал, как ее рот улыбнулся той же улыбкой, которая еще в самый первый раз поразила его. Но теперь уже мягкой, измененной, дающей. И на некоторое время мир растаял.
Затем она коснулась его щек своими пальцами и снова откинулась назад на сидение. Кэдди резко свернул с шоссе на север. И частица сияния, бывшая последней на сетчатке глаза изображения вспышки исчезла в дрейфующих пурпурных пятнах, подобно бликам солнца или видимого вблизи Юпитера. Конечно же Энн никоим образом не могла предположить, что он собирался удрать от нее на станцию Прозерпина. А вместо этого он очутился здесь, в этом Кэдди. ЭНН, ЭНН, Я ВЕРЮ, ПОМОГИ МНЕ В МОЕМ НЕВЕРИИ.
Кэдди проехал ворота космопорта после короткого разговора шепотом между водителем и охранниками. Вместо того, чтобы направиться прямо к Административному Корпусу, машина успешно повернула налево и въехала внутрь изгороди из колючей проволоки. Затем она поехала назад по направлению к городу, к темным пространствам запасных стартовых площадок. Тем не менее, и здесь не было полной темноты. Впереди, вдали, на бетонной площадке перед ангаром виднелся луч прожектора, со сверкающей иглой, взметнувшейся вверх прямо в его центре.
Пейдж наклонился вперед и стал всматриваться сквозь двойной стеклянный барьер — одно стекло между ним и водителем и второе — между водителем и миром. Светящейся иглой оказался корабль, но он не походил ни на один знакомый ему. Одноступенчатая ракета, похоже, грузовик-паром, предназначенный для их доставки на Спутник Один, где они должны сделать пересадку на соответствующий межпланетный корабль. Но этот был слишком мал, даже для парома.
— Как он вам нравится, полковник? — неожиданно спросил из своего темного угла Вэгонер.
— Нормально, — ответил Пейдж. — Но он немножко маловат, не так ли?
Вэгонер рассмеялся. — Чертовски маленький, — подтвердил он и снова умолк. Встревоженный, Пейдж начал беспокоиться, достаточно ли хорошо себя чувствует сенатор. Он повернулся, чтобы посмотреть на Энн, но сейчас не смог рассмотреть и ее лица. Он наощупь нашел ее руку, и она ответила судорожным, крепким сжатием.
Неожиданно «кэдди» вырвался за пределы проволочной ограды и въехал в луч прожектора. Пейдж смог разглядеть нескольких морских пехотинцев, стоявших на бетонной площадке у хвоста корабля. Абсурдно, но вблизи корабль выглядел еще меньше.
— Порядок, — произнес Вэгонер. — Ну ка, оба вы, выбирайтесь-ка отсюда. Мы стартуем через десять минут. Члены команды покажут вам ваши каюты.
— Члены команды? — спросил Пейдж. — Сенатор, этот кораблик не может вместить и четырех человек, и один из них — пилот. Значит, что кроме меня, его некому пилотировать.
— Ну, не на этот раз, — ответил Вэгонер, вслед за ним вылезая из машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55