Это воздушное каноэ на первый взгляд
не имело ничего, что могло бы держать его в воздухе, отметил он. Абсолютно
ничего, словно волшебный ковер-самолет из сказок тысячи и одной ночи.
Над краем этого воздушного корабля появилось лицо. Лодка
остановилась, и гудение прекратилось. За первым лицом показалось еще одно.
У обоих были длинные прямые волосы. Затем лица исчезли, гудение
возобновилось, и вместе с ним возобновилось движение каноэ. Лодка медленно
и неотвратимо приближалась к нему. Когда до него оставалось что-то около
пяти футов, аппарат вновь остановился. На его зеленом носу виднелся
маленький символ - белая спираль, закрученная вправо. Один из находившихся
в этой диковинной лодке людей заговорил на незнакомом языке со множеством
гласных и отчетливыми часто повторяющимися гортанными звуками. В этом
языке было что-то от полинезийского.
Внезапно невидимый силовой кокон снова обволок его. Скорость падающих
тел вокруг него постепенно стала уменьшаться, и вскоре они совсем застыли
на месте. Человек, вцепившийся обеими руками в стержень, ощутил, как
какая-то невидимая сила схватила его и стала поднимать. И хотя ладонями он
с отчаянием погибающего продолжал сжимать стержень, ноги его поднимались
вверх. За ними последовало и тело. Теперь он смотрел уже вниз. Руки
невольно разжались. Ему показалось, что вместе с этим он снова стал терять
контакт с жизнью, с сознанием, с окружающим миром. Снова вращаясь, он
медленно поплыл вверх, мимо каноэ, и завис над ним. Сидевшие в лодке люди
были обнажены. Они были довольно красивы: темнокожие, как арабы из Йемена,
с нордическими чертами лица, какие он встречал у исландцев.
Один поднял руку с зажатым небольшим металлическим предметом размером
с карандаш. Похоже, это было какое-то оружие, судя по тому, как он его
держал.
Человек, повисший в воздухе, взвыл от ярости и нахлынувшей ненависти
к незнакомцу. Ощущая полное бессилие, он тем не менее бешено замахал
руками, стремясь приблизиться к неизвестной машине.
- Убью! - закричал он, захлебываясь от злости. - Убью! Убью!!!
И тут снова наступило забвение.

2
Бог возвышался над ним, а он лежал на траве под сенью плакучих ив с
открытыми глазами и беспомощный, как новорожденный младенец. Бог тыкал ему
под ребра концом металлического прута. Это был высокий человек среднего
возраста с длинной черной раздвоенной бородой. Бог был одет как джентльмен
в годы правления королевы Виктории.
- Ты опоздал, - произнес Бог. - Давно пора оплатить свой долг. Ты
понял?
- Какой долг? - спросил Ричард Френсис Бартон. Он провел пальцами по
ребрам, чтобы удостовериться в их целости.
- Ты обязан мне плотью, - ответил Бог и опять ткнул металлическим
прутом под ребра. - Не говоря уже о духе. Ты задолжал мне за тело и душу,
что в общем-то одно и то же.
Бартон изо всех сил пытался подняться на ноги. Никто, даже Бог, не
смеет тыкать Ричарда Бартона в ребра и безнаказанно уйти после этого.
Не обращая внимания на эти тщетные попытки, Бог вытащил большие
золотые часы из кармашка жилета, отщелкнул массивную резную крышку,
взглянул на них и произнес:
- Давно пора.
Бог протянул другую руку открытой ладонью вверх:
- Плати. В противном случае я буду вынужден лишить тебя права
дальнейшего пользования.
- Пользования чем?
Наступила тьма. Бог начал растворяться во мгле. Именно тогда Бартон
заметил, что Бог похож на него самого. У него были такие же темные прямые
волосы, лицо с черными колючими глазами, высокие скулы, полные губы и
выдвинутый вперед сильно раздвоенный подбородок. Тот же длинный шрам -
след от сомалийского дротика, вонзившегося в его челюсть во время памятной
схватки вблизи Берберы. Небольшие руки и ноги резко контрастировали с
широкими плечами и мощной грудью. И еще у Бога были длинные черные усы; за
эти самые усы бедуины прозвали его "Отцом Усатых".
- У тебя взгляд дьявола, а не Бога, - крикнул Бартон, обращаясь к
ускользавшему во мгле Богу, но тот уже стал всего лишь еще одной тенью во
мгле.

3
Бартон еще спал, но уже не крепко, осознавая, что пока еще спит. Свет
заступал место уходящей ночи.
Затем глаза его открылись. И он опять не понял, где находится.
Над ним было голубое небо. Легкий ветерок обвевал его обнаженное
тело. Лишенная волос голова, спина, ноги и ладони рук касались травы. Он
повернул голову направо и увидел равнину, покрытую низкой ярко-зеленой и
густой растительностью. Равнина плавно поднималась вверх на расстоянии
около мили, а еще дальше простиралась гряда холмов - сначала пологих,
затем все круче и круче, дальше форма их становилась беспорядочной, и в
конце концов они превращались в горы. Холмы простирались мили на две с
половиной. Они были покрыты деревьями, которые сверкали алыми, лазурными,
ярко-зелеными и ярко-розовыми красками. Невообразимо высокие горы за
холмами, вздымались круто - почти отвесно. Они были черные с
бледно-зеленым, напоминая остекленевшие породы вулканического
происхождения, с пятнами лишайника, покрывавшего не менее четверти их
поверхности.
Между ним и холмами лежало множество человеческих тел. Ближе всех,
всего лишь в ярде, лежала женщина с необычайно бледной кожей, которая
прежде находилась в нижнем от него вертикальном ряду.
Ему захотелось подняться, но это у него не получилось, настолько он
был вялым и оцепеневшим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13