С револьвером в руке он открыл знакомую потайную дверь, быстро поднялся по лестнице и оказался в коридоре. Клодин и ее гид как раз входили в стальную дверь.
Беззвучными прыжками Коплан бросился вперед. Охранник обернулся и получил удар рукояткой «маузера» прямо в лоб. Клодин вздрогнула от неожиданности, поднесла руки к горлу. Ее глаза и рот широко открылись.
Властным взглядом Коплан остановил крик, готовый вырваться у нее. Он удержал свою жертву, не давая ей упасть. С болтающейся головой и залитым кровью лбом, телохранитель был всего лишь сломанной марионеткой. Над дверью Гарибьяна нетерпеливо мигала красная лампа.
Кивком головы Франсис приказал Клодин войти. Она взялась за ручку, повернула ее и, похолодев от страха, вошла в кабинет.
Гарибьян, напомаженный больше, чем всегда, встретил ее бархатным взглядом, но с кресла не поднялся. Позади Клодин возникла атлетическая фигура Коплана. Армянин, совершенно ошеломленный этим внезапным появлением, не успел даже пошевелиться. Страшный зрачок крупнокалиберного пистолета в двух метрах от лица совершенно парализовал его.
— Поднимите руки, живо! — приказал Коплан. — Клодин, выйди и стой в коридоре. Не бойся, если я выстрелю.
Страшно бледный, Гарибьян медленно подчинился. Он так глубоко сидел в своем кресле, что оно удерживало его точно капкан.
— Что... Что вы... — пробормотал хозяин ночного клуба.
— Заткнитесь! — отрезал Коплан. — Через час у вас появится возможность рассказать обо всем, о чем хотите, и даже больше.
Подняв пистолет, он дважды нажал на курок. Прозвучали оглушительные выстрелы. Гарибьян позеленел.
— Выше руки! — приказал Коплан, целясь в него.
За дверью, ведущей в зал, послышался глухой топот. Музыка прекратилась, и с первого этажа донесся гул.
Дверь в глубине с треском распахнулась, и в кабинет ворвались трое мужчин в смокингах, но с револьверами.
— Привет, ребята! — сказал Коплан. — Вот груз. И обыщите эту хибару сверху донизу. Где-то здесь должен быть радиопередатчик.
— Браво, Коплан! — воскликнул один из вошедших, дрожа от радости. — Все прошло отлично.
Коллеги Франсиса бросились на Гарибьяна, вытащили его из кресла и заломили ему руки за спину.
— Дальше действуйте одни, — сказал Франсис. — Я уезжаю с Фабиани. Встречаемся через сорок восемь часов в посольстве. И хорошенько потрясите этого малого. Он многое знает.
Он убрал свой пистолет, повернулся и открыл дверь в коридор. Бледная Клодин стояла, прижавшись к стене. Франсис взял ее за руку и повел к оставшейся открытой стальной двери.
— Возвращайся в отель и выпей бокал шампанского. От него тебе станет лучше. Не волнуйся, худшее уже позади.
У лестницы они увидели Фабиани, разговаривавшего с иракскими полицейскими. Коплан обратился к соотечественнику:
— Скажите им, что в «Тамерлане» дело закончено, хотя в зале наверняка нужно взять несколько типов. А мы поедем в аэропорт.
Клодин, которая была ни жива ни мертва, высадили на углу эр Рашид-стрит.
— Эта куколка наша? — спросил Фабиани, сворачивая на шоссе, идущее из Басры.
— Да, француженка, но не из «конторы», — ответил Франсис. — Может быть, Старик и возьмет ее к нам, я не знаю. Но она мне очень помогла.
Поглощенный дорогой Фабиани больше не задавал вопросов. Он догадывался, что коллега занят своими мыслями и момент для расспросов неподходящий.
У аэровокзала Коплан спрыгнул на землю прежде, чем машина окончательно остановилась.
— До скорого? — бросил он Фабиани. — И спасибо за прогулку.
Он вошел в здание аэровокзала, прошел на летное поле и через пять минут сел в вертолет, где его ждали трое англичан и связанный пилот.
Машина сразу же взлетела и взяла курс на юг.
Через час после ее взлета два иракских тяжелых транспортных самолета выехали на взлетную полосу и поднялись в воздух с интервалом в пять минут.
Расстояние между Багдадом и Рукахаимией равно четыремстам пятидесяти километрам. Около половины двенадцатого вертолет уже летел над территорией Тавала.
Во время полета арабскому летчику объяснили, что он должен делать после приземления; его роль была несложной. Просто он должен был вести себя так, как будто действительно привез участников нападения на насосную станцию К-3. В случае добросовестного исполнения ему обещали сохранить жизнь и дать крупную сумму денег, а при первом же подозрительном движении — пристрелить.
Приближаясь к поселку, вертолет снизился. Луны не было, но света звезд оказалось достаточно, чтобы открыть пассажирам феерическую панораму.
Напротив маленькой группы почти квадратных домиков возвышался дворец из «Тысячи и одной ночи», освещенный гирляндами электрических лампочек. Два купола и четыре изящные башенки с острыми верхушками придавали ему поэтический и таинственный, почти нереальный вид. Внезапно выросший посреди тысячи квадратных километров пустыни дворец казался вознесшимся по мановению волшебной палочки.
Онемев от восхищения, четверо секретных агентов любовались этим великолепным зданием, воплощавшим грезы их детства.
Английский пилот медленно сделал круг над дворцом, пролетел возле белых башен и поискал на огромном дворе между толстыми стенами свободное место, чтобы посадить машину.
На этом дворе лежали верблюды, стояли палатки и бегали люди.
Вертолет осторожно сел. Его лопасти рассекали воздух с тихим шорохом.
Освобожденный от веревок араб, находившийся на прицеле у Коплана и двух англичан, выглядел жалким.
Когда урчание мотора прекратилось, пассажиры услышали радостные, возбужденные голоса бедуинов, собравшихся вокруг вертолета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38