– замахала я руками, подпрыгивая от нетерпения.
Это был уже кое-что, и, сделав лево руля, он развернул свой корабль ко мне.
– Чего тебе?
– Билли…
– Я теперь не я, а капитан Кидд.
– Но ты не можешь им быть.
– Почему?
– Потому что ты нисколько не похож.
– А тряпка?
– Этого недостаточно, капитан был джентльменом, его все называли сэр.
– И я заделаюсь джентльменом.
– Это трудно, у тебя не получится.
– Ты что, спятила? Как это не получится? Да я… Говори, что для этого надо?
– Ну, во-первых, подстричься, у капитана была очень короткая стрижка, и он любил расчесываться, он говорил, что на нечесаную голову ему хуже думается, ничего злодейского не приходит; во-вторых, вымыться с пят до головы включительно, и не просто, а с мылом и мочалкой; в-третьих, переодеться, капитан был щеголь и в грязных лохмотьях не ходил, он их презирал из-за того, что они бы уронили его капитанское достоинство. Вот видишь, это все слишком не выполнимо. Нет, не быть тебе Киддом, не быть, никто взаправду не примет.
– Врешь ты все! Еще как буду! У тебя ножницы есть?
– Есть.
– Чего стоишь тогда?
Я бросилась, но (куй железо, пока горячо) остановилась и спросила:
– А мыло и мочалку?
– Ладно, давай!
Я летела радостная и довольная. Как ловко дельце сварганила! Куда там Пестолоцци!
Нахваливала я себя всю дорогу и, наверно, переусердствовала, потому что спускающийся по лестнице Корсан что-то насмешливо проворчал в ответ на мое «доброе утро». Больше я ничего, не хотела ему говорить, но не выдержала, обернулась на радостях и торжествующе пропела:
– Получилось! И без всякой мзды!
И понеслась дальше.
Билли стоически выдержал все: и получасовую стрижку, и пятикратное намыливание головы с переходом на остальные участки тела до пояса, дальше он не позволил и драился сам не менее тщательно, и сожжение его лохмотьев с заменой их новой одеждой, приличествующей его новому званию и достоинству, которая якобы случайно отыскалась у Алиссии. Одни только сандалии были отвергнуты сразу и навсегда. Но и без них это был совсем настоящий джентльмен приятной наружности. И я с удовольствием под его руководством лазила по реям, брала на абордаж, посыпала палубу песком, чтобы не скользить, когда кровь зальет ее сплошняком, рубилась, падала за борт и тонула, пока не появился Корсан и не крикнул, чтобы я немедленно плыла к нему.
Когда я вышла на берег, он сердито спросил:
– У вас что, нет купальника?
– Есть.
– Так какого дьявола вы прямо в платье ныряете?
– Для натуральности, чтоб пузырилось как у утопленницы, которую скинули за борт. Очередная жертва кровавого деспота.
– Даже так.
– Ага, ну, я поплыла обратно.
– Нет, я запрещаю вам кувыркаться с тех бревен.
– В платье?
– В чем угодно.
– Но почему?
– Просто как деспот не хочу, чтобы вы падали за борт и изображали утопленницу. Очень у вас натурально получается, я уже хотел палить из пушек, чтобы всплыло ваше тело.
– Ладно, я не буду падать.
– Куда вы?
– Туда, – я махнула рукой в сторону нашей посудины.
– Я же вам запретил!
– Но я и не буду, только доплыву, и все.
– Уже поздно, пора идти обедать.
Я крикнула Билли, что скоро вернусь, и пошла за Корсаном, отжимая на ходу волосы и юбку, но воды все равно оставалось достаточно, и она капала и лилась на траву и цветы. Я крутанулась оттого, что настроение было прекрасное. Сорвала цветок и протянула Корсану, который в этот момент остановился и оглянулся.
– Это мне? – удивился он.
– Да, вам.
– За что же? Уж не влюбились ли вы в меня, милая леди?
– Нет, я дарю просто так, из-за того, что у меня сегодня все получилось и вы этому помогли.
– Надо признать, кое-какие таланты у вас имеются помимо хорошенького личика.
– Лучше бы оно было обыкновенным.
– Кокетничать изволите?
– Совсем нет, от этого все сложности, мне жилось гораздо легче и проще, когда я ничем не выделялась.
– Во сне?
– Отнюдь, несколько лет назад.
– Куда же вы дели свою красоту?
– Очень просто, немного камуфляжа, и нет проблем. Снимите ваш пиджак, давайте-давайте, и очки тоже.
Я надела пиджак, он был великоват, и рукава длинны, но это мелочи, волосы приглаживать не пришлось, они были мокрые и зализанные, нацепила очки и торжествующе спросила:
– Ну как?
– Поразительно.
– То-то же! Я так Энтони провела, а Стива не удалось, он все равно меня узнал.
– А я-то никак не мог понять, почему ваш первый муж так легко с вами расстался.
– До развода он меня видел всего четыре раза: в офисе – первый раз, потом во время бракосочетания, потом, когда он обвинял меня в супружеской измене, ну и во время развода – и все в очках и прочем.
– Зачем же он женился на вас?
– Чтобы получить деньги отца по завещанию.
– А вы?
– Тоже, конечно. Мне не следовало это делать, но Нэнси очень наседала, и потом я поставила условие, что жить мы будем раздельно, а когда он обвинил меня, все отдала ему.
– А как же Майк?
– Ну это уже потом, после того вечера у Стива, я там была без очков, и Энтони узнал, что я его бывшая жена.
– Вы согласились компенсировать его ротозейство?
– Нет, он просто сам взбесился.
– Его можно понять: так провести беднягу! Но вы что же, действительно изменили ему?
– Нет.
– Вот почему он так убивался, похоже, что он любил вас.
– Энтони?
– Да.
– О, нет. Он легкомысленный повеса и если любит кого-нибудь, кроме себя, то лишь свою невесту мисс Мак-Грегор.
– Сомневаюсь. А как вы познакомились со Стивом?
– На вечере у него в доме.
– И он предложил вам выйти за него и поцеловал вас.
– Откуда вы знаете?
– Стив не теряет зря времени. И вы согласились.
– Нет, я отказала и сбежала.
– Что-то не верится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68