— Здесь ее дом, а не ваш. И если она сказала «никаких посетителей», то вы не смеете сюда являться.
Матт подошел к перилам лестницы, чтобы узнать, что за шум доносится с первого этажа. Анни отчитывала какого-то молодого человека и, похоже, одерживала верх в словесной перепалке. Убедившись, что его помощь пока не требуется, Матт вернулся в ванную, чтобы закончить бритье, оставив, однако, дверь открытой. На всякий случай.
— Нет, вы скажите ей, что я здесь. Если она не захочет видеть меня, я уйду. Стычку прервал голос Линны:
— Оставь его, Анни. Я поговорю с ним. Она появилась из своей двери босая, в накинутом поверх ночной рубашки длинном тонком халате, пуговицы которого ей никак не удавалось застегнуть оттого, что пальцы, связки которых были растянуты, не хотели слушаться.
Курт прошел через холл в гостиную и окинул Линну испуганным взглядом:
— О Боже мой!
Он хотел было подойти, но Анни взглядом указала ему на стул у стены:
— Пойдите и сядьте, а я позабучусь о ней. Она помогла Линне застегнуть пуговицы халата, заставила ее обуть тапочки и, убедившись, что ей не холодно, медленно повела к креслу. Курт так и стоял посреди комнаты.
— Что же все-таки произошло, черт возьми? — требовательным тоном спросил он, наблюдая, как Анни усаживает Линну в кресло.
— Вот так, миленькая. Посиди здесь, а я принесу тебе чашку вкуснейшего чая.
— Я так и знал, что-то случилось. Несколко часов я пытался дозвониться тебе. Я даже звонил твоему отцу, но он сказал, что ничего не знает.
— Он, правда, не знает. Я ничего никому не говорила, и прошу тебя, обещай, что не скажешь и ты, — в голосе Линны появилось беспокойство. — Он все равно ничем не сможет помочь, а я не хочу, чтобы отец волновался.
— Т-ш-ш, хорошо. Что сказал доктор? Ты была в больнице?
— Незачем было ехать в больницу. Мне просто нужен отдых.
— Отдых, тишина и спокойствие, — Анни осторожно вошла в комнату, держа в руках поднос, на котором лежали сдобные булочки и стояла пустая чашка.
Она опустила поднос на кофейный столик и подкатила его к креслу Линны. Сердито взглянув на Курта, Анни тяжелыми шагами вышла из комнаты.
— Ты выглядишь ужасно. Когда это случилось? Матт спустился по лестнице в гостиную как раз в тот момент, когда Линна начала рассказывать Курту о совершенном на нее нападении. Она в первый раз за прошедшие сутки встала с постели, и Матт подумал, что это хороший признак. Войдя в гостиную, он представился ее жениху и, обратившись в Линне, спросил:
— Как вы себя чувствуете?
Ее лицо повернулось в сторону его голоса:
— Замечательно. Как вы считаете, ужасно ли я сегодня выгляжу по сравнению со вчерашним днем?
— А ну-ка, давайте поглядим, — он отступил назад, чтобы внимательно рассмотреть ее, хотя прекрасно знал, что она не видит его, не видит, как он изумленно вскидывает брови, пытаясь доставить ей удовольствие.
— Хмм!
Когда она улыбнулась, включаясь в эту игру, в которой ему принадлежала роль взрослого, а ей — ребенка, он обошел ее кресло и остановился за его спинкой.
— Мн-хмм, — оценивающе протянул он еще раз, и ее лицо снова расплылось в широкой улыбке.
Она действительно была похожа сейчас на прелестную маленькую девочку с ямочками на щеках, в этом цветастом халатике на хрупких плечах.
— По-моему, случай безнадежный, — весело заключил он, закончив осмотр. — Кажется, пора заказывать гроб, правда, Курт?
Но Курт в данный момент отнюдь не был расположен к шуткам.
— Матт нашел меня там, на дороге, — стала объяснять Линна. — Он привез меня домой и обработал мои раны…
— И вы не отвезли ее к врачу?
Матт почувствовал, как в нем возникает неприязнь к Курту. Молодой человек слишком бесцеремонно взял на себя роль хозяина девушки.
— Линна сама не захотела ехать к доктору, — сказал Матт как можно непринужденней. — Ее осмотрел полицейский врач и, между прочим, сказал, что она будет жить.
Он решил остаться в гостиной и уселся напротив Линны.
— Ее в любом случае следовало отвезти в больницу. У нее ведь могут быть серьезные травмы.
— Курт, со мной все в порядке. У меня всего лишь несколько царапин и синяков, но это мелочи.
— Да, выглядите вы так, будто проиграли битву с дикой кошкой, — поддразнил ее Матт. — По всей шее у вас размазаны отвратительные красные полоски йода, и на обе руки наложены белые повязки. Интересно, кто одевает вас?
На ее лице снова появились очаровательные ямочки.
Курт прочистил горло и торжественно заявил:
— Я, кстати говоря, всегда боялся, что может случиться нечто подобное.
— Ты похож, знаешь, на кого? — заметила Линна.
— Что ж, и она оказалась абсолютно права, — догадался, на кого он похож, Курт. — Но я не могу взять в толк, почему это тебе вдруг понадобилось идти пешком одной по пустынной улице. Как только мы поженимся… либо я сам буду возить тебя, либо мы найдем кого-нибудь.
Матт обратил внимание, что Курт специально сделал паузу, подчеркнув тем самым драматичность ситуации, которая, очевидно, была ему на руку. Линна неожиданно съежилась и притихла. И вдруг до сознания Матта дошло, что у нее была повреждена правая рука. А ведь обручальное кольцо обычно носят на левой. Она и не говорила ему, что обручена. Это было его собственное предположение. Несомненно, между ними что-то не в порядке, но пока Матт не мог понять, в чем причина. И он решил попристальней понаблюдать за их поведением.
В комнату снова вошла Анни, нагруженная чайником, маленькой стеклянной вазочкой с кубиками льда и тремя чашечками. Поставив все это на стол, она проверила, удобно ли сидеть Линне, поправила ей халат, поплотнее укутав ноги, и только после этого принялась разливать чай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136