Ницшеанская воля к власти имеет мало отношения к марширующим нацистам. Она имеет отношение к тому, что все мировые религии, все философии, все великие книги являются только попытками ума доказать свою правоту, доминировать над другими. Ум не хочет сыра, он хочет проигрывать свои ленты и бегать в четвертый тоннель…
все умы, включая и ум Ницше…
* * *
– Ну ладно, – говорит Мишель много позднее, потратив полчаса на объяснения Лестеру последствий отождествления себя с умом, – давайте мы подведем итог и двинемся дальше.
Мишель показывает на доску, на которой записаны основные положения: ум – это линейная организация мультисенсорных тотальных записей последовательных элементов настоящего. Его целью, его запроектированной функцией является выживание, выживание особи и всего, чем особь себя считает. Когда особь отождествляет себя со своим умом, мы называем такое положение дел «эго» – целью ума становится выживание самого ума. Для выживания ум пытается сохранить себя в неприкосновенности, ищет согласия и избегает несогласия. Он хочет доминировать и избегает быть зависимым, он хочет оправдать свои точки зрения, выводы, решения и избегает критики. Он хочет быть правым. Смысл всего перечисленного – это непрекращающиеся усилия ума доказать свою правоту.
– Хорошо. Следующий вопрос, на который мы должны ответить: «Как сделан ум?» Я изобразил ум как одну большую кучу лент, но сейчас мы пересмотрим эту модель и определим, принадлежат ли все ленты к одной категории, или их больше, чем одна.
На простейшем уровне мы открываем, что существуют две основные кучи лент. Каждое записанное событие (каждая лента) либо существенно, либо несущественно для выживания. Помните, что запрограммированная функция ума – это выживание, и любая запись, которая необходима для его выживания, для него бесконечно важнее, чем, скажем, дата открытия Америки. Я не говорю, что вы лучше помните эти события, я говорю, что любая лента, содержащая данные, необходимые с точки зрения ума для его выживания, попадает в другую категорию, чем лента, не содержащая таких данных. Если ум думает, что эта лента необходима для его выживания, он будет проигрывать ее всегда, когда думает, что он в опасности. Какие бы внешние события ни заставляли его думать, что он в опасности, он будет проигрывать эту ленту.
Значит, есть две основные кучи записей. Одну кучу мы называем «Необходимая для выживания», – Мишель рисует на доске две кучи, – другую – «Не необходимая для выживания». Теперь записи из «Необходимой для выживания» кучи можно разделить на три категории, в зависимости от того, какой тип переживаний выживания на них записан.
Основная угроза для выживания, записанная в «необходимой для выживания» куче, состоит из переживаний, включающих боль, часто удар, относительную бессознательность, плюс, разумеется, угрозу для выживания. Под относительной бессознательностью я имею в виду все, начиная от полной бессознательности, как во сне, до полусознательности, переживаемой, например, при сильной боли или местной анестезии.
Мы называем такие переживания переживаниями номер один. Они включают боль, часто удар, относительную бессознательность и угрозу для выживания.
Вот например. Маленькой Джоан четыре года. Она играет в парке со своим братом Джимом семи лет и матерью. Здесь также их собака, спаниель Горацио. Когда они собираются уходить, брат Джоан Джим внезапно хватает ее игрушечную лодку и бежит вниз по лестнице. Джоан бежит за ним и плачет. Спаниель Горацио бежит за ней и лает. Собака бросается Джоан под ноги, она падает с лестницы, разбивает колени, обдирает локти и ударяется головой о последнюю ступеньку.
Джоан теряет сознание и получает полное переживание номер один: боль, удар, относительная бессознательность и угроза для выживания.
Когда Джоан падает, ее мать оборачивается и кричит: «Джоан, Джоан!» Собака лает.
Джоан приходит в сознание: она лежит на траве, ее мать наклонилась над ней, солнце отражается в очках матери, собака лижет лицо Джоан, и брат Джим повторяет: «Ничего страшного, ничего страшного».
Мать берет девочку на руки и велит Джиму отдать ей лодку. По дороге домой Джоан прижимает к себе лодку. У девочки болит голова, ее тошнит. Мать приносит дочь домой, укладывает в постель, дает ей конфету и говорит, что все хорошо. Джоан засыпает и просыпается через час в полном сознании. Она чувствует себя хорошо.
Конец переживания номер один. Кто-нибудь может привести пример другого переживания номер один? Чак?
– Ребенка сбивает машина.
– Точно. Ребенка сбивает машина. Угроза для выживания Боль. Удар. Разумеется, потеря сознания. Еще?
Рикардо?
– Падение с дерева.
– Прекрасно. Хороший пример. На высоте двадцати футов ветка обламывается, и мальчик падает. Угроза для выживания, затем боль, затем относительная бессознательность. Прекрасно. Еще? Фрэд?
– Мне было шесть лет. Когда я ехал на велосипеде, сзади загудел большой грузовик. Я обернулся и подумал, что он сейчас меня собьет, испугался, потерял управление и врезался в дерево. Это было переживание номер один?
– Было больно?
– Да.
– И если у тебя перехватило дыхание, то была, вероятно, и относительная бессознательность, верно?
– Да, я словно проснулся, когда увидел, как солнце просвечивает сквозь листву.
– Прекрасно, Фрэд, у тебя было грандиозное переживание номер один. Спасибо.
(Аплодисменты.)
– Теперь скажите мне все, какое самое раннее переживание номер один?
– Когда ребенка роняют, – кричит кто-то.
– Роды, – раздается несколько голосов.
– Да, РОДЫ! Ты лежишь, как в раю, целый день ешь, прекрасная температура, все звуки приглушены – лучшее место во Вселенной, не нужно даже дышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78