США ХМУ-9», но чьей-то рукой уже выцветшими чернилами было подписано рядом: «Военно-воздушная база „Пик Штурмана“ — вершину с этим же названием километрах в двадцати пяти от базы Филип обнаружил на большой карте. Поскольку на топографических картах сорок восьмого года базы не оказалось, вероятно, просуществовала она недолго; подтверждением служило и то, что название не соответствовало современному образцу.
Масштаб карты-схемы базы был достаточно крупный, размечены даже рулежные дорожки, постройки. Прихватив из-под носа у дремлющего хранителя лист бумаги, Филип перерисовал себе схему. Топограф, очевидно, имел слабость к числу «три», располагал все тройками: три крупных ангара, три допотопные казармы, три складских помещения с островерхими крышами сгрудились на северной оконечности единственной взлетной полосы. Кроме того, за ангарами имелись квадратная постройка, похожая на сарай-навес для ремонтных работ, контрольный пункт управления и дом, изогнутый буквой L — то ли столовая, то ли штабное помещение.
Половина плато огорожена квадратом колючей проволоки, каждые двести метров сторожевая вышка, у выездных ворот центральный охранный пост. Перевернув страницу атласа, Филип обнаружил карту в более мелком масштабе, на ней территория базы обозначалась шире пределов колючей проволоки — до самой дороги. На этой же карте контуром была обведена область пологих гор вокруг плато. Как и для лагеря «Зубчатая вершина», местоположение очередного своего оплота, «Пика Штурмана», «Десятый крестовый» выбрал отменно изолированное: добраться до базы весьма непросто. Сидя в полумраке прохладного зала, Филип задумчиво постукивал карандашом по кончикам зубов, смотря то на карту в атласе, то на свой рисунок. Откуда-то из глубины здания доносилось гулкое эхо чьих-то голосов, смеха, а мысли Филипа снова унеслись в его репортерское прошлое, к воюющему Вьетнаму.
То, что ему предстояло, казалось не менее рискованным делом, чем спасение в джунглях сбитых вертолетчиков. Раза три-четыре Филипу доводилось летать со спасательной командой, и он прекрасно представлял себе, что значит вызволять своих с территории противника. На знаменитых «зеленых громадинах», вертолетах Сикорского, в сопровождении сторожевых самолетов «мустанги Рокуэлла», поисковые команды «ныряли», чтоб подобрать оставшихся в живых сбитых вертолетчиков, а в это время их с воздуха прикрывали огнем «воздушные штурмовики» А-1. Потом спасателей стали сопровождать высотные дозорные самолеты с радарами, определявшими основные наземные огневые точки противника — как правило, зенитные установки и управляемые ракеты А-2 «земля — воздух». Даже при такой мощной поддержке предприятие было крайне рискованное, неоднократно вертолет сбивали, и приходилось спасать самих спасателей. Случалось, затраченные усилия оказывались попросту неоправданными. Филипу пришлось как-то готовить репортаж об одном спасателе, пробывшем в джунглях почти две недели. За это время зенитным огнем противника было сбито три вертолета, а ракетой «земля — воздух» — самолет «мустанг Рокуэлла». Таким образом, в операции по спасению одного человека погибло семеро, к тому же одного из сбитых спасателей тоже пришлось вызволять. По грубому подсчету Филипа, потери обошлись в три миллиона долларов, не считая безрассудно погубленных человеческих жизней.
Тактика спасательных рейдов ВВС строилась в конечном счете на отвлечении внимания противника и на высоких скоростях, а судя по тому, что предстояло Филипу, от него требовалось то же самое. Но если летчики могли запросить по радио, чтоб их поддержали дальнобойной артиллерией или истребителями или даже орудиями с военных кораблей — Филип выходил на врага в одиночку, и места будущей схватки он не знал. Никто во Вьетнаме не рискнул бы на подобное; но у Филипа не было иного выхода. Он не мог не выполнить свой моральный долг, он знал, что больше этого сделать некому.
Конечно, дай-то бог, чтоб Сара оказалась там! Филип уже по опыту знал, что «Десятый крестовый» или НСС могут умыкнуть ее в тартарары. На миг пришла мысль: может, хватит всего этого, может, просто вернуться в Нью-Йорк? Но Филип подавил в себе слабость, от которой неприятно засвербило внутри. Он, конечно, не герой, только предательства себе никогда не простит… Жизнь Сары и Хезер в опасности, разве оставить их в беде не равноценно убийству?
В раздумье он захлопнул атлас, оставил лежать на столике в зале с высоким потолком — служитель сам уберет. Филип взял свой чертеж, сложил в несколько раз, опустил в нагрудный карман. Уже перевалило за полдень, а выезжать пока нельзя, не все дела в Хоторне сделаны.
Филип разыскал спортивный магазин и пустил в оборот свою кредитную карточку. Если верить карте, ему предстоял по меньшей мере трехкилометровый пеший переход до базы по незнакомой, малопроходимой местности, и, надо думать, этот переход не обернется воскресной прогулкой. Отобрав себе рюкзак песочного цвета, Филип принялся укладывать в него флягу, туристские ботинки, весьма отдаленное подобие австралийской охотничьей шляпы с загнутыми полями, легкий нейлоновый охотничий спальник в маскировочных разводах под цвета пустыни, большой охотничий нож канадского производства, бинокль, водонепроницаемые часы, воспламенитель с магниевым стержнем и кремнием.
Он прошел в глубь магазина к застекленным стендам с оружием, постоял, взвешивая: стоит, не стоит брать с собой. Во Вьетнаме он научился стрелять довольно сносно, однако от одиночных выстрелов из автоматической винтовки М-16 с борта несущегося грузовика, да еще зажмурившись, до снайперского мастерства, прямо скажем… К тому же здешнее оружие тяжеловато и не бесшумно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83