Он говорил, слегка поглаживая обнаженное плечо Сары. Конечно, упаковывала вещи миссис Пейджет, но вечернее платье черного бархата с очень узкими бретельками вряд ли было ее выбором.— Вы совсем не собираетесь смотреть спектакль? — почти жалобно спросила Сара.— Соскучилась? — Он поправил выбившуюся из ее прически серебристую прядь. Темные глаза скользнули по классической красоте профиля, хрупкой линии шеи. — Хорошо, когда волосы зачесаны наверх. Очень идет.— По-моему, вы грубиян, — сказала она тихо, когда Джонсов отвлекли подошедшие друзья.— Да, пожалуй. — Он кивнул в знак того, что согласен с нею. — Что вам нужно, любовь моя, так это деньги, а не бедный, но благородный рыцарь. Запомните это.Она решила не обращать на него внимание, но он дотронулся до мягких завитков у нее на затылке.— Кел! — запротестовала она, чувствуя крайнюю неловкость.Пальцы его пробежали по глубокому вырезу на спине.— Как вас легко шокировать. В низком голосе слышались ласкающие нотки, она чувствовала его дыхание.— Не люблю балет. Это еще один мой недостаток?— Вам ведь безразлично, что я думаю. К чему эта комедия?Он увидел в голубых глазах боль и сразу же стал серьезным. К удивлению Сары, он молча пошел за ней в ложу. Сэр Виктор, потеряв собеседника, тоже присоединился к ним.После спектакля съездили поужинать, и в квартиру Кела попали уже за полночь.«Современно, но со вкусом», — осматриваясь, подумала Сара, привыкшая к традиционной обстановке Сент Клера. Коричневатые, золотистые тона, несколько ярких пятен — в этом было нечто сочное, земное, национальное даже, без указания на определенную культуру.Ей хотелось задать ему тысячу вопросов, хотя раньше почему-то не приходило в голову спросить, чем он, собственно, занимается. Судя по его беседе с сэром Виктором, основным его делом была информация. А каково его происхождение, интересно? Откуда этот латинский колорит? Где он рос? Есть ли у него семья? Слова готовы были сорваться с губ, но Кел, прикоснувшись к ним легким поцелуем, подтолкнул Сару к двери спальни.— Вы совсем выдохлись. Ложитесь спать. Завтрак я приготовлю.Сара помедлила и, обернувшись, увидела, что он взял свой портфель.— Вы будете работать? Почему-то это ей не понравилось.— Есть возражения? — Он взглянул на нее с любопытством.— Вы когда-нибудь спите?— Сплю. — Он ослабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Снова этот дерзкий, хорошо знакомый ей взгляд. — Но если у вас со сном проблемы…— Спокойной ночи. — Она быстро ретировалась, даже несколько неуклюже от охватившей ее паники. Но прежде чем она успела закрыть дверь, в проеме мелькнула белозубая улыбка.— Сара, вам цены нет! И дверь захлопнулась.Беспокойно задвигавшись, Сара открыла глаза и стала напряженно вглядываться в темноту. Где она? Выбравшись из постели, нащупала выключатель. Свет ослепил ее. Медленно исчезло чувство потерянности и одиночества. Она вспомнила: она в квартире у Кела. Инстинктивно потянулась к нему: его присутствие должно успокоить. Трудно понять почему.— Сара? — Кел вышел из кабинета, услышав ее шаги. Устало потирая грудь, он с интересом разглядывал ее пеньюар из светло-зеленого атласа.— Не спится?В глазах мелькнула ирония. На этот раз, однако, она не обратила на нее внимания.— Я не могла понять со сна, где я. — Она провела рукой по волосам. — Я позвоню, узнаю, как папа.— Сара, — он остановил ее руку, когда она хотела взять трубку, — сейчас два часа ночи.— Что? Ах да… Как глупо!— Просто потеряла ориентацию. — Обняв Сару за плечи, он повел ее в спальню. — Приснилось что-нибудь? — спросил он мягко.— Нет… не знаю… — Она подняла на него глаза. Темные тени на щеках, смуглое, словно отлитое из бронзы лицо. — Наверное…Постель занимала большую часть комнаты. Смятые простыни, разбросанные подушки… Она остро ощущала его присутствие. Он сбивал ее с толку постоянной сменой тактики — как контрастный душ. Да, он прекрасно владел собой, чего нельзя сказать о ней.Кел подошел к постели, расправил простыню, собрал и положил на место подушки. Только в детстве, когда она была совсем маленькой, ей так стелили постель.— Беспокоитесь об отце? — неожиданно спросил Кел.Она кивнула, понимая, однако, что ее беспокойство никак не связано с болезнью отца. Он выздоравливал, она это знала. Ей было уже безразлично, собирается ли Кел соблюдать условности. Под атласным халатиком резко выступали затвердевшие соски. Взгляд его становился все напряженнее.— Я позвоню Стиву. Я просил его справиться в больнице.Он повернулся к ней спиной. Тишина была полна невысказанных желаний. Он быстро сказал что-то в трубку, кивнул, получив ответ:«О'кей. Прости, что вытащил тебя из постели».— Все в порядке, — сказал он, поворачиваясь. — Никаких проблем.— Спасибо. — Ее потеплевший взгляд смягчил холодную, классическую красоту.Он перевел взгляд с атласа, обтягивавшего ее грудь, на губы, а потом взглянул ей в глаза, так страстно, что она вздрогнула, как от удара.— Если вас оставить в покое, вы, я думаю, из гордости и близко не подойдете к мужчине.А жаль! Такое богатство! — Он провел пальцем по ее губам.— Зачем вы меня провоцируете? — сказала она обиженно. — Вы что — хотите сражаться?— Не хочу я сражаться. — Он наклонился и поцеловал ее в плечо. — Я хочу видеть ваше лицо, когда пальцы мои запутаются в ваших волосах, а ваши губы станут нежными от поцелуев.Он наклонился над ней, стройный и сильный, и губы его нашли ее губы. «Нужно сопротивляться, — думала она. — Но зачем?» Ее бесчисленные каждодневные заботы, эта незнакомая обстановка, этот непонятный ей человек… Как трудно разобраться во всем этом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39