Александр Житинский
Седьмое измерение
* Рассказы, новеллы
* Фантастические миниатюры

Рассказы, новеллы
Опасения
Пора снегопада
Подарок
Желтые лошади
Брат и сестра
Языковой барьер
Гейша
Балерина
Тикли
Урок мужества
Эйфелева башня
Каменное лицо
Стрелочник
Опасения
Он стал замечать, что боится лепных карнизов. Иногда, читая газету,
наклеенную на доске, он резко вскидывал голову, ожидая увидеть перед
глазами падающий сверху кусок штукатурки. Этот кусок представлялся гряз-
ным, с бурыми пятнами дождя. Если вовремя не поднять головы, он ударит в
темя. От предчувствия удара голова становилась легкой, как орех, готовый
расколоться.
Обычно это продолжалось мгновенье, потом он отходил к краю тротуара,
не переставая опасливо поглядывать на балконы. Казалось, они ждали при-
каза, чтобы неотвратимо и бесшумно ринуться вниз.
Сердце несколько раз пугливо толкало его изнутри, но все становилось
на место, когда он вспоминал о двутавровых балках, вмурованных в площад-
ки балконов.
Конструкция обретала прочность.
Многое в этом мире висело на волоске и было опасным до тех пор, пока
он не ставил мысленных подпорок или не изобретал способа уберечься от
беды. Он будто непрерывно играл с Господом Богом в некую игру: его парт-
нер придумывал, как физически от него избавиться, а он предугадывал эти
попытки и старался их избегать.
Иногда ночью с ним происходили странные вещи. Он называл это "рельеф-
ностью". Когда она наступала, звуки становились выпуклыми и твердыми. Их
можно было потрогать, поменять местами, они существовали отдельно от ис-
точника. Тиканье часов напоминало сухой треск спичечного коробка. Звон-
кие мысли летали кругами и были горячи на ощупь. Руки и ноги отделялись
от тела и находились где-то далеко, как в перевернутом бинокле. Самое
любопытное заключалось в том, что руками и ногами можно было шевелить,
однако такое управление осуществлялось сознательно и разделялось на при-
каз и исполнение.
"Рельефность" отступала внезапно, как и приходила. Мысли и звуки ра-
зом смешивались в обычный ровный фон, а тиканья часов снова не было
слышно. Несомненно, эти удивительные состояния между сном и бодрствова-
нием были каким-то образом связаны с постоянными опасениями за хрупкую
жизнь.
Размышляя над своими страхами, он приходил к выводу, что боится чуж-
дой кинетической энергии. Наиболее концентрированными ее проявлениями
были камень и пуля. Проходя по двору мимо мальчишек, он втягивал голову
в плечи и поднимал воротник, ожидая пущенного в спину камня.
Но еще страшнее было ожидание пули. Без всяких расчетов было понятно,
что камень, брошенный мальчишкой, серьезного вреда причинить не сможет.
Но пуля - другое дело. Масса у нее крошечная, точно у мухи, но летит она
торопясь и энергия у нее огромная. Во всем был виноват квадрат скорости
в формуле кинетической энергии. Его он ощущал затылком, пуще всего боясь
выстрела сзади.
Это случалось не часто, но, когда страх все же приходил, положение
становилось безвыходным. Метаться из стороны в сторону, пытаясь избежать
пули, было еще опаснее. Пуля могла лететь мимо,- бросившись в сторону,
легко угодить под нее. Самое верное - быстрее зайти за угол. Там страх
сразу исчезал и казался смешным.
Где-то он слышал историю, как стреляли из окна по случайному прохоже-
му. Кажется, на спор. На окна, в особенности темные или укрытые де-
ревьями, он смотрел с ненавистью. Случай пугал его не меньше, чем энер-
гия.
Выходило, что боялся он не смерти, а случая. Его внезапность и неп-
редсказуемость были гораздо опаснее смерти, потому как смерть была ес-
тественна, она имела причину, а каприз случая не поддавался учету.
Из всей массы случаев по-настоящему пугали непредвиденные сгустки
энергии. Чем быстрее они двигались, тем вероятнее становилась возмож-
ность встречи. Самое странное, что он не мог представить себе пули или
камня в натуре. При мысли о них рисовалось движущееся поле, завихрение
сил, ставшее материей. Это был комок силовых линий, обретших форму и
вес. Казалось, этот комок можно рассеять усилием воли, тем самым лишив
его опасности. Но волю следовало тоже собрать в небольшой объем, довести
до высокой концентрации, а это не всегда получалось.
Энергия рождала вспышки страха, который быстро проходил. Другой опас-
ностью была толпа, страх перед которой присутствовал постоянно.
Толпа сковывала, гипнотизировала, увлекала в водоворот локтей, всасы-
вала в двери и сжимала, сжимала...
Здесь, в отличие от случая, действовал закон. Случай был неотвратим,
от встречи с толпой можно было уклониться. Переждать поток людей, выб-
рать другие двери, выходы, автобусы и электрички. Можно прийти заранее и
уйти позже. Но и это не всегда удавалось. Толпа рождалась незаметно,
сгущалась и неотвратимо засасывала в себя. Она становилась живым орга-
низмом, живущим по законам жидкости. Отдельные силы усреднялись, превра-
щаясь в тупую мощь, противиться которой не было возможности. Она могла
раздавить находящихся с краю - там, где толпу ограничивали бетонные сте-
ны и железные турникеты.
Когда он попадал в толпу, единственной его целью становилось дер-
жаться середины. Однако от его желания уже ничего не зависело. Более то-
го, проявляя активность, он ставил себя в невыгодные условия и постепен-
но оказывался с краю. Самым разумным было подчиниться стихии, пытаясь
лишь угадать ее намерения.
1 2 3 4 5