Белинда бесцеремонно толкнула сестру носком ботинка.
— Вставай, дорогая сестрица! Пора в путь.
Недовольно ворча, Аннабел вылезла из спального мешка и оделась. Белинда приготовила завтрак на спиртовке, затем сняла и сложила палатку. Было уже далеко за полдень, когда вернулись трое носильщиков. Она вызвалась нести несколько маленьких свертков.
Чарли выпрямился и обиженно произнес:
— Чарли нанимался переносить вещи.
Сдержав улыбку, Белинда поспешно вытащила из чемодана штатив и двинулась вслед за индейцами. Она хотела сделать несколько фотографий Дайи.
Аннабел тащилась рядом с ней и сердито ругалась, когда ей приходилось вытаскивать ботинки из грязи.
— Какое ужасное место! Здесь могут жить только неотесанные мужланы и, — она указала на носильщиков, — такие вот дикари.
— Тише, они тебя слышат, — осадила сестру Белинда. — И перестань жаловаться! Или мне нужно напомнить тебе, что эта была твоя идея, а не моя — отправиться вместе со мной в это путешествие?
— Я не думала, что все будет так плохо, — надувшись, ответила Аннабел. — Даже мужчины здесь так помешаны на золоте, что у них нет времени оказать соответствующее уважение даме!
Они миновали последнюю из спальных палаток и ступили на грязную улицу, по обе стороны которой выстроились салуны, игорные заведения, дощатые гостиницы и бревенчатые рестораны. Белинда заметила корявую надпись на покосившемся столбе: «Трейд-стрит». Она знала, что Дайя, индейский поселок, насчитывавший две сотни жителей, значительно разросся после открытия золота на Аляске и теперь его население составляло около десяти тысяч человек.
Трейд-стрит была заполнена людьми, тащившими на плечах поклажу, тяжело нагруженными вьючными животными и даже собачьими упряжками. Белинда заметила несколько ярко накрашенных женщин, бросавшихся к пешеходам и пытавшихся соблазнить мужчин.
Белинда взяла сестру под руку и вытолкнула ее из движущегося потока.
— Мы догоним вас, Чарли! — крикнула она. — Я хочу сделать снимок.
Белинда установила штатив и укрепила на нем камеру. Прямо напротив располагалось длинное деревянное здание, вид которого был приличнее, чем у остальных. Внимание ее привлекло большое панно на фасаде, изображавшее мужчин, пьющих за длинной стойкой, колесо рулетки, окруженное игроками, которые держали в руках мешочки с золотом, и зрителями — мужчинами и полуодетыми женщинами. Наверху жирными буквами были выведены два слова: «Заведение Лестера».
Белинда подумала, что панно служит прекрасной иллюстрацией того, что этот город дает золотоискателям, удовлетворяя их похоть, жадность и пристрастие к спиртному. Это будет хорошая фотография, подумала она, если выбрать правильный ракурс.
Настраивая камеру и время от времени окидывая взглядом улицу, она заметила высокого мужчину в котелке, модном костюме и пальто с перламутровыми пуговицами — его внешний вид выгодно отличал его от других мужчин. У него было длинное лицо с темными усиками, покрытое оспинами.
Он стоял у «Заведения Лестера», и Белинда вдруг обнаружила, что его холодные темные глаза пристально смотрят на нее. В его взгляде была непонятная враждебность, и она облегченно вздохнула, когда незнакомец повернулся и скрылся внутри. Но он почти тотчас вернулся в сопровождении другого мужчины. Второй мужчина был необыкновенно толст; его огромный живот выпирал из расстегнутого пальто. Он был почти так же высок, как его спутник, и так же аккуратно одет, хотя одежда сидела на нем не так ладно, как на его стройном приятеле.
Вздрогнув от неприятных предчувствий, Белинда увидела, что усатый мужчина показывает на нее. Затем они вдвоем стали пересекать улицу, прокладывая себе дорогу в движущейся толпе и явно направляясь к ней.
Они подошли достаточно близко, и Белинда могла рассмотреть лицо толстяка, безбородое, круглое, розовое и весело улыбающееся. Его маленькие карие глазки подмигивали ей. Белинда расслабилась. Несмотря на внушительные габариты этого человека, в его внешности в отличие от его спутника не было ничего угрожающего.
Тяжело дыша, толстяк выбрался из людского потока, сдернул с головы котелок и поклонился. Белинда с трудом сдерживала смех. Его голова была совершенно лысой, как яйцо, и блестела!
— Разрешите представиться, мэм, — елейным голосом произнес он. — Я Лестер Пью заведения, которое вы, кажется, хотите сфотографировать. Этот джентльмен — мой друг и компаньон Чет Хартер.
Выражение лица рябого мужчины нисколько не изменилось.
— Я Белинда Ли, — сдержанно ответила она, — а это моя сестра Аннабел. Вы можете назвать причину, по которой я не должна фотографировать ваше заведение?
— Это, мисс Ли, будет зависеть от вашей цели.
— Я по профессии фотограф и собираюсь заняться здесь продажей портретов. Кроме того, я надеюсь продать фотографии интересных мест «Леслис уикли», «Харперс» и другим изданиям.
Краем глаза Белинда заметила, что Чет Хартер нахально изучает Аннабел, и первым ее побуждением было резко одернуть его. Но почему это должна делать она? Аннабел — взрослая женщина и очень хотела вместе с ней поехать сюда, а учитывая ее кокетство, это не единственный мужчина, который будет иметь на нее виды.
Все это время Аннабел тихо и скромно стояла рядом, а рябой мужчина пристально смотрел на нее. У него была впечатляющая внешность, хотя его и нельзя было назвать красивым — принимая во внимание его испещренное оспинами лицо, — а кроме того, что-то в нем ее настораживало. Тем не менее она находила его привлекательным. Все прежние поклонники Аннабел благоговели перед ее красотой и были вежливыми до глупости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93