Она торопливо упаковала еду, ожидая, что в любую секунду может ворваться хозяин и поинтересоваться, что она тут делает. Но никто не появился, и она без помех наполнила седельные сумки.
Выйти она решила через главный вход. В большой комнате было довольно темно, поскольку маленькие грязные окна, прорезанные высоко в стене, пропускали мало света. В доме стояла странная, почти пугающая тишина, и Аннабел ускорила шаг, стараясь быстрее пересечь комнату, где они обедали. Проходя мимо стойки, она краем глаза заметила что-то необычное на полу. Она остановилась и стала вглядываться в полумрак — любопытство пересилило в ней страх. Это что-то было похоже на ногу человека. Подойдя ближе, она нерешительно заглянула за стойку.
На полу лежал хозяин станции; голова и плечи его плавали в луже крови, глаза закатились. У него было перерезано горло.
Аннабел едва сдержала крик. Чувствуя, как съеденный недавно обед подступает к горлу, она обеими руками подхватила сумки и, ничего не видя вокруг, побежала к двери.
Выскочив из дома, она обнаружила отдыхающих на ступеньках веранды Хартера и Пью. Они подняли головы и посмотрели на нее.
Пью улыбнулся, и его глаза холодно блеснули.
— Такое желание угодить достойно похвалы, мисс Ли. А теперь, если вы принесете остальные сумки, мы сможем продолжить путь.
Аннабел покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Она не могла забыть глаза мертвого человека.
— Хозяин… Он там мертвый! — наконец, задыхаясь, произнесла она.
— Неужели? — округлил глаза Пью. — Должно быть, какой-нибудь бандит проник внутрь и перерезал ему горло.
Хартер нервно рассмеялся:
— Ладно, Эл Пи, я сам принесу их.
Аннабел оцепенело смотрела, как он, хромая, вошел в дом. Она опустилась на ступеньки и закрыла лицо руками. Пью негромко засмеялся, и ее охватил ужас, какого она никогда раньше не испытывала. Если Пью с такой легкостью может убить человека, то что он сделает с ней, когда она станет ему не нужна? Поможет ли ей Чет? Наверное, в момент убийства он был с Пью — ведь они вышли вместе. Нет, ей не стоит ждать помощи от Чета Хартера.
По ее телу пробежала дрожь, а в желудке было пусто и холодно, несмотря на только что съеденное жаркое. Теперь у нее есть своя лошадь, и, возможно, ей удастся сбежать. Но эта мысль исчезла так же быстро, как и появилась. Она плохо держится в седле, а Хартер и Пью теперь будут следить за каждым ее шагом.
Аннабел давно не была в церкви, но теперь закрыла глаза и стала молча молиться.
Белинда ощущала неимоверную усталость. Она обессиленно поникла в седле, уверенная, что лошадь сама пойдет за идущим впереди отрядом. Хорошо бы мужчины объявили привал, но она знала, что они не остановятся до наступления темноты.
Она не осмеливалась ни о чем их просить: в конце концов ведь именно она настояла на том, чтобы сопровождать их, и заявляла, что сама о себе позаботится. Она не жалела о своем решении, просто устала, и ей хотелось поскорее догнать преступников и освободить сестру.
Обернувшись, она посмотрела на Моргана Ли, который ехал вслед за ней. Его лицо осунулось и посерело от пыли, и впервые за все это время Белинда подумала, что он уже далеко не молод, и ей стало нестерпимо жаль его.
Им потребовалось много времени, чтобы выбраться из каньона и найти место, где они смогли подняться по склону холма, описав широкую дугу, чтобы обойти отрезок тропы, разрушенный обвалом.
Джош и Дуглас спешили достичь промежуточной станции, расположенной где-то впереди на пути их следования. Похоже, Дугласа беспокоило, что Пью сможет получить там свежих лошадей и это даст беглецам дополнительное преимущество. Она видела, что мужчины еле сдерживали раздражение, вызванное непредвиденными задержками. Белинда старалась им не докучать и держалась поближе к отцу.
Даже если бы все складывалось хорошо, у них все равно не хватало бы времени на общение друт с другом. Они скакали весь день, пока темнота не вынуждала их остановиться на ночлег. По этой суровой и опасной местности путешествовать ночью было невозможно. Они разводили костер, быстро ужинали и ложились спать. Утром, едва только рассветало, торопливо проглотив холодный завтрак, они запрягали лошадей и вновь пускались в путь. Белинда с трудом могла бы сосчитать, сколько дней провела в седле, — усталость делала их похожими один на другой.
Вскоре они добрались до промежуточной станции — группы невзрачных строений, показавшихся Белинде очень комфортабельными.
Все приободрились, и даже лошади ускорили шаг, вероятно, предвкушая еду и отдых. Станция выглядела необычно пустынной — в загоне не было лошадей, и никто не вышел к ним навстречу.
Белинда ощутила какое-то смутное беспокойство, ею овладели дурные предчувствия. Джош осадил лошадь рядом с Дугласом и что-то тихо сказал ему. Кивнув, Дуглас знаком приказал остальным отступить назад и ждать. Спешившись и вытащив пистолеты, мужчины пошли к основному зданию станции, а затем исчезли внутри.
Белинде показалось, что они оставались там очень долго, и она даже успела задремать в седле, сморенная теплыми лучами солнца.
Наконец они появились, и Дуглас окликнул двух молодых полисменов.
— Как ты думаешь, что там такое? — Белинда взглянула на отца.
— Не знаю, — покачал головой Морган Ли. — Но у меня такое чувство, что ничего хорошего.
Они смотрели, как двое полицейских о чем-то совещаются на веранде с Дугласом. Затем они вошли в дом, а Джош и Дуглас направились к Белинде и ее отцу.
— Что случилось? — спросила она Дугласа, который угрюмо смотрел на нее. — Что-то не так?
— Нет смысла здесь останавливаться, — ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93