Неужели так трудно допустить, что он не тот самый…
— Почему вы не возвращаетесь в Англию? — удивила ее Гвендолин своим вопросом. Она неожиданно подошла к Алекс вплотную. — Вы сказали, что вас привезли сюда против вашей воли.
— Да, это так. Но с момента моего приезда многое изменилось, — запинаясь произнесла Алекс. Этот вопрос она и сама задавала себе не один раз за несколько минувших дней.
— Я могу вам помочь, — предложила ее собеседница, и глаза ее засияли предвкушением триумфа. Она положила руки на плечи Алекс. — Послушайте меня, Александра. Я могу сделать так, чтобы вы на первом же корабле отправились домой, в Англию. У меня еще есть деньги, и я с радостью использую их в этих целях. Вы можете поехать в страну, которой вы принадлежите. То же самое сделает и Джонатан. Он обязан вернуться ради своей семьи. Ради самого себя!
— Он мне ни за что не разрешит уехать.
«Боже мой, а сама-то хочу, чтобы он разрешил?»
— Не бойтесь. Я могу убедить его, — заверила ее Гвендолин. — Как только вы уедете, ничто не будет отвлекать его от…
— Нет! — Алекс отстранилась от своей искусительницы и покачала головой. Ее глаза пылали, когда она вымолвила с едва скрываемым гневом: — Об этом я больше ничего не хочу слышать. Вы не имели права приезжать сюда. У вас нет никакого права предполагать, что Джонатан воспримет ваше возвращение в его жизнь с радостными объятиями. И, говоря по правде, меня поражает, что вы настолько потеряли чувство благоразумия и благопристойности, что смогли выразить свою любовь к человеку, который не только совершенно ясно сказал, что вы ему ни в каком качестве не нужны, но который недавно женился на женщине, которую он, как заявляет, любит. — Сердце Алекс взмыло к небесам, когда она вспомнила его брачную клятву.
— Вы не сможете победить, рыжая сука, — с ненавистью заявила Гвендолин. — Джонатан Хэ-зэрд принадлежит мне. И так будет всегда.
— Это утверждение могло бы иметь большой смысл, если бы вы не стали женой другого мужчины, — заметила Алекс. — Ошибку совершили вы сами и никого, кроме себя, винить в ней не должны.
С высоко поднятой головой Алекс прошествовала мимо разгневанной, уязвленной соперницы и удалилась в столовую. Когда вскоре вернулся Джонатан, именно ему досталось на долю проводить Гвендолин наверх в приготовленную для нее гостевую комнату. Как ни пыталась Алекс не думать об этом, она, наводя порядок на кухне, не могла избавиться от мысли, что сейчас эти двое находятся вместе. И в ту ночь, когда она наконец заснула рядом с мужем в тепле огромной постели, ее преследовали ужасные сны, в которых она оказывалась возвращенной в тюремную камеру в Параматте, тщетно пытаясь окликнуть Джонатана, который с самодовольной улыбкой проходил мимо под руку с Гвендолин.
На следующий день никаких признаков улучшения ситуации не наблюдалось. Все долгое утро Алекс была занята по дому, испытывая, как всегда, благодарность к составившим ей компанию Колин и Агате. Обе они придерживались одинакового мнения об американской гостье. «Скорпион надутый», — так охарактеризовала ее Колин, встретив после завтрака.
К счастью, вдова провела большую часть утра наверху, уединившись в своей комнате. Всякий раз, когда она и Алекс встречались лицом к лицу, они едва ли обменивались хотя бы одним словом. Но они и молча понимали друг друга, что порождало решимость у Гвендолин и чувство неловкости у Алекс.
Вскоре после полудня Алекс решила немного пройтись по свежему воздуху. Она больше не в силах была оставаться в доме, зная, что рядом с ней находится ее заклятая соперница. Алекс пошла своим обычным путем по полям, испытывая удовольствие от теплых солнечных лучей.
Ураган оставил после себя несколько поломанных деревьев, вороха сорванной листвы и толстый слой вязкой грязи. Но вместе с тем он оставил после себя свежий воздух и прохладу.
Вскоре Алекс свернула к изгороди и пошла вдоль нее дальше, нежели обычно, — в сторону домика, в котором за день до этого она провела с Джонатаном страстный, озаренный любовью час. Ее глаза светились воспоминаниями об их физической близости. Алекс чувствовала, как волна тепла прокатилась по ее телу. Желание верить клятвам Джонатана в его вечной преданности овладело ею сильнее, чем когда-либо до сих пор, и она испытывала соблазн поразмышлять о возможностях своей будущей жизни далеко от берегов Англии. Она вздохнула, и на ее губах появилась легкая ироничная улыбка при мысли о том, какие пойдут по Лондону сплетни, когда станет общеизвестно, что леди Александра Синклер живет в дебрях Нового Южного Уэльса вместе с мужем-американцем.
Но когда она приблизилась к хижине, ее улыбка испарилась: она услышала голоса.
Это были Джонатан и Гвендолин…
Внезапный страх перехватил ее горло. Ускорив шаг, она приблизилась к открытой двери и, стараясь оставаться незамеченной, заглянула внутрь. Ее глаза расширились, когда она увидела в хижине двух людей.
Джонатан, выпрямившись во весь свой рост, стоял у камина, повернувшись спиной к двери, Гвендолин — прямо напротив него. По ней никак нельзя судить, увидела ли она Алекс.
— Я знаю, что это правда, — воскликнула Гвендолин, и на ее губах появилась улыбка, которая должна была знаменовать ее полную победу. — Я знала, что вы так легко не смогли забыть меня! — В следующее мгновение она бросилась Джонатану на грудь, обвила руками его шею и прижалась к его губам.
Алекс не удержалась от громкого выдоха, в котором смешались боль и ярость. Джонатан услышал ее. Он грубо схватил запястья Гвендолин, сбросил ее руки со своей шеи, а затем резко повернулся, чтобы посмотреть на свою жену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93