На нем был едва завязанный темно-синий халат. Его красивое лицо превратилось в мрачную маску гнева, а взгляд предвещал грядущее возмездие.
— Слышите вы, маленькая ведьма, нас больше не будут разделять запертые на замок двери! — Приглушенный крик сорвался с ее губ, когда он грубо схватил ее в свои объятия. Он отнес ее в свою комнату, швырнул на постель и сверху обрушился на ее тело, так что она не могла пошевелиться.
Джонатан издавал свежий аромат туалетного мыла, а его влажные волосы разметались по лбу. Но внимание Алекс было приковано к выражению его глаз.
Они предупреждали, что отныне он ее хозяин…
— Вы, конечно, не собираетесь… — У Алекс сперло дыхание, пока она боролась, лежа под ним.
Он одной рукой с легкостью зажал оба ее запястья.
— Я собирался с вами поговорить. Но теперь мои планы изменились. — Другой рукой он стиснул ее грудь.
— Нет! — Она сопротивлялась изо всех сил, хотя и он, и она понимали, насколько бессмысленна эта борьба. Ее чувства вновь пришли в полный хаос, а сердце дико билось.
— Я… я ненавижу вас, Джонатан Хэзэрд! — в отчаянии прошептала она.
— Вы можете ненавидеть меня, если вам так хочется, — ответил он нарочито спокойным тоном. — Но вы знаете, что вы — моя.
Его губы властно овладели ее ртом. Он развязал пояс своего халата и распахнул его полы. Рука Джонатана горячо, требовательно гладила ее тело. Она стонала и извивалась под ним — отчасти в знак протеста, но отчасти уже и в экстазе. Джонатан внезапно перевернулся на спину. Она встрепенулась, почувствовав, что он освободил ее запястья, но у нее не оказалось времени, чтобы убежать до того, как он преподаст ей второй урок любви.
Он заставил ее немного приподняться. Его губы впились в ее нежные трепещущие груди, пока он срывал с ее плеч халат. Джонатан обеими руками с силой сжал ягодицы Алекс, а она тяжело дышала у его рта, ощутив у своих бедер обжигающую твердость его восставшей плоти.
Желание вспыхнуло и запылало в ней. Она уже готова была взмолиться, прося пощадить ее и не подвергать этой мучительной пытке страстью.
На этот раз, однако, Джонатан не стал дожидаться от нее такой мольбы. Глядя прямо в ее запрокинувшееся от исступленного наслаждения лицо, он приподнял ее за бедра и опустил на свое твердое мужское достоинство. Она вспыхнула от потрясения, вызванного такой, по ее мнению, непристойной позой, но была настолько сильно захвачена восхитительным вихрем страсти, что из ее уст не прозвучало никаких возражений.
Ее руки крепко обвились вокруг плеч Джонатана, даже не пытаясь остановить его, и она с тихими вздохами и стонами наслаждения приветствовала толчки его тела. Когда их соитие достигло неизбежной, казалось, сотрясающей землю кульминации, она вскрикнула и в изнеможении упала ему на грудь. И только после этого он позволил себе последовать за ней.
Через несколько минут Джонатан, вновь убаюкивая Алекс, прижал ее к себе и улыбнулся, почувствовав уверенность в будущей жизни с такой пылкой супругой, как она. Сон наконец постепенно сморил их. Равномерное биение их сердец слилось в некую странную, мистическую гармонию, которую способны познать только истинные любовники.
Когда на следующее утро Алекс проснулась, она перво-наперво увидела, что ее муж уже ушел. Она повернула голову на подушке и спросонья взглянула на опустевшее место рядом с собой. Матрас еще хранил слабый отпечаток его тела.
То была ее первая брачная ночь…
Щеки Алекс залились яркой краской. На нее нахлынули воспоминания о безумствах прошлой ночи. Еще до того как первые нежные лучи солнца расцветили горизонт, Джонатан овладел ею в третий, а затем даже и в четвертый раз. Их последняя «стычка», которую она вспомнила с охватившим ее приятным возбуждением, произошла перед самым рассветом, когда она проснулась оттого, что почувствовала на своем бедре теплые, обольщающие губы мужа. Казалось, он вознамерился покрыть поцелуями каждый дюйм ее тела.
Посмотрев беспомощным взглядом на балдахин над кроватью, она отбросила в сторону одеяла и наконец выкарабкалась из постели. С ее губ сорвался невольный вздох. Все ее тело было неприятно раздражено. Она испытывала тупую ноющую боль в самых интимных его уголках.
На самом деле это не должно было стать для нее неожиданностью…
Во всяком случае, так ликующе подсказал ей ее внутренний голос. Она сдвинула брови и поспешила надеть халат. Завязывая его пояс, она направилась к окну.
Алекс напряглась, услышав легкий удар в дверь. Подумав, что это мог быть Джонатан, хотя она и знала, что он впредь ни за что не станет стучать в дверь, Алекс, прежде чем открыть, на мгновение заколебалась.
За дверью стояла Тилли, сияющая своей теплой улыбкой.
— Доброе утро, мисс, — весело сказала она. В руках она держала серебряный поднос с чайником и тарелкой еды, прикрытой салфеткой.
— Тилли! — вымолвила Алекс с удивлением. — Почему… что вы… — Она замолчала, покраснев от охватившего ее чувства унижения, ибо ей пришло в голову, что должна была бы подумать Тилли. Ее взгляд упал на халат, и Алекс стала подыскивать слова, которыми можно было бы объяснить скандально выглядящую ситуацию.
— Я подумала, что сегодня вы, быть может, захотели бы позавтракать здесь, — объяснила Тилли, внося в комнату поднос и устраивая его на мраморном столике у гардероба.
— Вам не надо было беспокоиться, — запротестовала Алекс с затуманившимся от тревоги взглядом. — Особенно в вашем деликатном положении.
— Деликатном? — Маленькая брюнетка не удержалась и прыснула. — Я сильна как лошадь, несмотря на свои размеры. Если сказать по правде, то до самого рождения своих сыновей я скребла полы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93