Измученная и злая, Джорджина сдалась и без сил опустилась на пол. Она сидела, положив подбородок на руку, мысленно обрушивая замысловатые проклятия на красивую, громадную, заносчивую голову Эйкена Мак-Лаклена.
Джорджина уже пожелала, чтобы все его праправнуки были рогатыми, когда же все это ей надоело, она принялась считать свои синяки. Двадцать семь – и это только на одной ноге.
Чувствуя, как все ее усталое тело ноет, девушка выпрямилась, притворившись перед собой, что не так уж у нее много синяков, чтобы их считать. Она прошла через комнату.
У раковины она повернула кран и, нагнувшись, напилась из подставленной ладони. Закончив пить, Джорджина вытерла губы, потом потянулась, чтобы выключить воду. И вдруг застыла.
Еще мгновение – и она рассмеялась – коварно, язвительно.
Глава 21
Любовь начинается, когда желания другого
становятся важнее твоих собственных.
Неизвестный автор
Где-нибудь там, на небесах, наверное, лежит огромная золотая книга, в которой написано, почему люди влюбляются, не имея на то ни малейшей разумной причины. Эми не сомневалась, что это так, потому что к тому времени, когда Калем доставил ее невредимой на берег, ее разбитое сердце уже не было больше разбитым.
Она почувствовала его взгляд и подняла голову.
– Ты не замерзла? Уже недалеко.
– Нет, нет, мне хорошо.
И так оно и было. Он закутал ее в свою сухую куртку, быстро надел очки и подхватил ее на руки, прежде чем она успела сделать хотя бы шаг. Это было так романтично!
Калем посмотрел на нее:
– Что-нибудь не так?
– Нет, ничего, – ответила Эми, прекрасно сознавая, что не может рассказать ему о том, что она сейчас чувствует. А потому она просто отвела глаза в сторону.
Когда девушка снова посмотрела на Калема, она встретила его пристальный взгляд; казалось, он ничего не мог поделать с собой. Ей захотелось протянуть руку и коснуться его щеки, чтобы лицо его хоть немного смягчилось. Он был так серьезен, так сосредоточен. «Хотелось бы мне услышать, как он смеется», – подумала Эми.
Никто из них не произнес ни слова, пока он нес ее к дому. Молчание было, пожалуй, даже хуже, чем ее непонятные чувства к этому человеку; оно висело над ними, как этот туман, – вы сознаете, что он есть, и все-таки идете, пробираясь сквозь него, надеясь, что это когда-нибудь кончится.
Эми почувствовала, когда он отвел от нее взгляд. Как странно – она каждый раз ощущала, когда он смотрел на нее. Ощущала так явственно, как будто он касался ее. Эми посмотрела ему прямо в лицо, стараясь понять наконец, что же это за человек.
Она слегка склонила голову набок.
– У вас очки запотели.
– Ну да, малышка. Но тут уж ничего не поделаешь. Руки-то у меня пока заняты.
Эми почувствовала, что краснеет. Он нес ее вверх по склону холма, не сетуя, ничуть не задыхаясь. Эми потянулась и сняла с него очки. Шаги его почти замерли – лишь отдаленный хруст гравия на дорожке. Девушка протерла стекла очков краешком мокрой юбки, очень осторожно протянула руку и надела очки на его прямой нос, потом нацепила на уши дужки.
– Вот, – сказала она просто и улыбнулась.
Калем пристально смотрел на нее тем же странным взглядом, какой она почувствовала несколько мгновений назад.
Он почти взбежал по ступеням, держа ее на руках, вошел в дом и ногой захлопнул дверь. Калем остановился в огромном холле; отделанные деревянными панелями стены взмывали в вышину, точно древние сосны острова, из которых они были сделаны.
Он что-то бормотал в смятении.
– В чем дело?
Он посмотрел на нее долгим взглядом, потом сказал:
– Я все еще не знаю твоего имени.
Прежде у Эми были причины не называть себя. Но теперь она больше не боялась.
В ожидании ее ответа Калем тихо произнес:
– Неужели я еще не заслужил права узнать твое имя?
Девушка улыбнулась:
– Благодарю вас за то, что спасли меня. – Он все еще ждал. – Эми. Меня зовут Эми.
Калем молчал, точно вбирая в себя этот звук, потом вдруг словно очнулся. Он хрипло кашлянул и легонько покачал ее на руках, устраивая поудобнее. Эми поморщилась. Калем замер.
– Я сделал тебе больно?
Девушка покачала головой:
– Это только судорога в боку. Наверное, от холодной воды. Как только я согреюсь, все сразу пройдет.
– В таком случае, Эми, малышка, давай-ка устроим тебя поближе к огню.
Ее имя, когда он вот так произнес его, прозвучало, как звон колокольчика. Он внес ее в ту же комнату, в которой они были раньше.
– Ну вот и ты! – Эйкен Мак-Лаклен прошел им навстречу; вид у него был какой-то странный. – Где ключи от твоей кладовой?
Калем нахмурился:
– Разумеется, там, где я обычно держу их. В верхнем ящике письменного стола.
– Стол заперт.
Калем усадил Эми в кресло.
– Ты один?
– Кирсти в постели. Джорджи заперта в ванной комнате, так что я на ближайшее время избавлен от ее фокусов. Ей нужно переодеться в сухое.
– Эми тоже. – Калем отпер ящик, потом посмотрел на девушку.
– Кому?
– Эми. Ее зовут Эми.
– А-а...
Эйкен взял ключ и собрался уже было уходить, как вдруг остановился в дверях.
– Там достаточно одежды?
Калем быстро открыл зеленый гроссбух и пробежал пальцем по строчкам. Он поднял глаза.
– Вполне достаточно, а следующее судно – последнее в этом году. Так что мы сможем пополнить запасы.
– Отлично.
Эйкен повернулся, собираясь уходить.
– Эйкен!
– Да?
– Женская одежда в сундуках ближе к двери, – уточнил Калем. – На них есть таблички с указанием того, что там находится, и размера.
Он помолчал, вздохнул, и тут вдруг оба брата сказали в один голос:
– Над ними на стене висит график.
Калем тотчас сжал губы и посмотрел на Эми. Лицо его слегка порозовело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95