Кирсти с Грэмом бежали впереди, соревнуясь – кто быстрее добежит до прибрежного песка.
– Я первый! Я первый! – завопил Грэм как ненормальный, да он таким и был, по мнению Кирсти.
Кирсти сделала вид, что ей это абсолютно безразлично.
– Давай поиграем в «Кто первый увидит»! Я вижу первую чайку! – Она указала на небо.
– Я вижу первого песчаного краба!
Грэм плюхнулся на колени на мокрый песок, набрав полные ладони песку и удирающих юрких крабов.
– Я вижу первую траву!
Мисс Джорджи стояла на кочке с травой у высокой сосны.
Кирсти посмотрела в ее сторону:
– Это вовсе никакая не трава!
– Разве?
– Это всего лишь скудная травка. – Мисс Джорджи посмотрела на траву и коротко рассмеялась. – Ах, вот как – так, значит, это место как раз для меня! – Голос ее дрогнул; она произнесла эти слова подчеркнуто весело, беззаботно – так обычно бывает, когда взрослые говорят совершенно не то, что думают. – Да, это подходящее местечко. Посижу-ка я здесь!
Джорджина присела на травку; она сидела «как в воду опущенная». Кирсти вспомнила выражение, которое они изучали на уроках грамматики. Хотя она никак не могла себе представить, кто будет макать человека в воду и почему это должно означать что-то очень печальное – разве что вода была холодной и человек простудился.
– Сомневаюсь, чтобы где-нибудь поблизости отыскалась богатая трава, ведь правда?
– Богатой травы вообще не бывает, – сообщил ей Грэм таким тоном, что ясно было, какого он мнения о ее умственных способностях. – Богатая трава? – Мальчик с недоумением покачал головой.
– Ну что же, меня это нисколько не удивляет, – сказала Джорджина, потом обхватила колени руками, положив на них подбородок. Кирсти показалось, что мисс Джорджи вела весь этот разговор как бы сама с собой.
Она обернулась и заметила у Грэма в руках что-то блестящее.
– Что это у тебя?
– Ничего. – Брат быстро убрал руку за спину, так что Кирсти сразу поняла, что там и правда что-то есть.
– Дай посмотреть.
– Нет. – Он побежал вдоль пляжа.
Кирсти помчалась за ним:
– Что это такое?
Грэм отбежал от нее подальше и поднял серебряную бутылочку.
– Смотри-ка, что у меня тут есть! – прокричал он нараспев.
Кирсти попыталась схватить бутылочку, но Грэм увернулся, приплясывая, хохоча, размахивая пузырьком и дразня ее – эти тупые мальчишки всегда так делают.
Девочка хотела наступить ему на ногу, но промахнулась. Грэм засмеялся и, повернувшись, бросился бежать... налетев прямиком на мисс Джорджи.
– Что у вас там, почему вы деретесь?
– Ничего, – солгал Грэм.
– Серебряный пузырек! – воскликнула Кирсти в один голос с ним.
– Он мой!
– Вовсе нет!
– Дай-ка сюда! – Мисс Джорджи протянула руку. Грэм посмотрел на ее руку, потом положил ей в ладонь пузырек. Она подняла его, разглядывая на солнце. – Не похоже, чтобы это было что-нибудь стоящее. Но если вы оба намерены драться из-за него, то он никому не достанется!
Джорджина размахнулась и забросила бутылочку далеко в море, потом опять повернулась к ним.
– Надеюсь, это научит вас не драться – никогда и ни по какому поводу.
Кирсти и Грэм переглянулись.
– Это была просто дурацкая бутылочка, – шепнула девочка брату. – Она была такая старая на вид, наверное, даже старее, чем мисс Джорджи. А вот теперь ее нет.
Грэм кивнул. Как и в большинстве других случаев, бутылочка что-то значила для него, только пока она нужна была Кирсти.
– Давай-ка лучше посмотрим, кто первый увидит кого-нибудь первого живого! – предложила Кирсти.
Ребята побежали вдоль кромки воды, брызгаясь и высматривая «первых живых существ». Кирсти нашла первую морскую звезду, а Грэм нашел первого краба. Потом Кирсти погналась за первыми куликами, которые вприпрыжку расхаживали по берегу.
Мисс Джорджи ничего не нашла первая, хотя и попыталась один раз.
Кирсти посмотрела на нее. Джорджина стояла у высокой сосны, глядя куда-то вдаль, на море, и дальше, за горизонт, как будто ждала, что получит оттуда ответ на какой-то очень важный вопрос. Девочка отвернулась и завертела головой.
– Смотри, Грэм! Я нашла первую синюю цаплю! Смотри же! Это ведь первая синяя цапля! Самая первая!
Она указала на большую скалу, поросшую анемонами, которая виднелась у самого края залива; прямо у этой скалы стояла громадная цапля, чуть ли не четырех футов высотой. В следующее мгновение огромная птица втянула длинную шею и оторвалась от земли; взмахивая крыльями, она поднималась все выше в небо с громкими пронзительными криками «Фрэнк, фрэнк, фрэнк!». Кирсти следила за ее полетом, пока цапля не превратилась в маленькое черное пятнышко в небе.
Когда девочка опять обернулась, она увидела, что мисс Джорджи сбросила туфли и чулки и стоит в воде, подняв юбку выше колен, а волны бьются о ее ноги. Она смеялась.
Кирсти смотрела на нее; по правде говоря, она прямо-таки уставилась на нее. Она не могла себе представить мисс Джорджи смеющейся. Смеющейся по-настоящему, от души. Девочка ни разу не видела, чтобы та смеялась. Она казалась такой... даже не сердитой – не считая, конечно, тех случаев, когда они как-нибудь разыгрывали ее, – но... ну да, у нее всегда был такой несчастный, подавленный вид. Должно быть, она одинока, раз ей приходится разговаривать самой с собой.
Кирсти иногда должна была чуть ли не силой напоминать себе, что не любит ее. Временами, когда она смотрела на мисс Джорджи, она видела перед собой просто симпатичную девушку с длинными блестящими волосами, темными как ночь, с белой кожей и ясными голубыми глазами. Кирсти понимала, что мисс Джорджи старается быть ласковой с ней и с Грэмом.
Но Грэм никогда ничего не замечал – он ведь мальчишка, а мальчишки не обращают внимания на подобные вещи, и Кирсти вовсе не хотела любить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95