К первому требованию был приложен расчёт на сумму 769 р. 80 коп., и 22 января 1885 года, явясь в московское губернское казначейство, назвавшись Рубцом и предъявив соответствующие документы, Запольский получил затребованную сумму. Со вторым требованием дело сорвалось: оказалось, что с 1884 года денежное довольствие для лиц штатских, отправляющихся в отдалённые места к своим должностям, было изъято из ведения казённых палат.
Поправив свои дела, Запольский выехал в город Ковель, где, опять же выдавая себя за врача, прожил несколько месяцев, но уже не служа, а занимаясь частной практикой и имея массу знакомств.

* * *
Ища применение своим недюжинным задаткам афериста, Запольский изобрёл ещё один способ добывания денег. Приехав в какой-нибудь город, он являлся на аптекарский склад или в магазин медико-хирургических инструментов и от лица земской врачебной управы делал хозяину большой, на несколько тысяч рублей, заказ товара. Каталоги лекарств, затребованные им, удостоверения и бумаги, подтверждающие его полномочия по закупке, изготовлялись, понятное дело, им самим. Ну а далее он просил упаковать наиболее ценные инструменты или лекарства и забирал их с собою, прося хозяина «подготовить все партию непременно завтра к отправке, у меня уж и вагон заказан», после чего исчезал, унося с собою ходового товара на несколько сотен рублей.
Для проведения подобной операции он прибыл в конце октября 1885 года в Вильну, город, в котором он привык всегда прибыльно работать на ниве облапошивания доверчивых к поддельным бумагам чиновников и частных лиц. На этот раз объектом его интереса стал аптекарский склад Сегаля. Свой приезд Запольский предварил письмом и телеграммой и, явившись к Сегалю в форме врача гражданского ведомства, весь увешанный орденами, отрекомендовался «бирским уездным врачом Черемшанским». Он предъявил хозяину склада свои прежние бумаги и объявил, что уполномочен Мензелинским и Бирским земствами сделать у Сегаля на складе закупку разных медицинских препаратов и медикаментов на шесть тысяч рублей. Как водится, наиболее ценные медикаменты «доктор» пожелал взять с собою. Однако Сегаль оказался осторожнее своих коллег и согласился на условия «Черемшанского» с оговоркой: сначала он запросит по телеграфу управляющего мензелинской аптекой. Не выдав ни единым мускулом лица своего разочарования, а, наоборот, похвалив предусмотрительность Сегаля, мошенник сказал, что придёт завтра в это же время, когда ответ из Мензелина уже, наверное, придёт, после чего откланялся и ушёл. Через час Запольский спешно покинул Вильну. После этой неудачи он решил «немного переменить тему».

* * *
В ноябре 1885 года Запольский объявился в Петербурге и не где-нибудь, а в главном штабе, представившись лично его начальнику, генерал-адъютанту Обручеву. Назвавшись «доктором Ивановым», он просил зачислить его на военную службу. Этот финт вполне бы мог пройти, по крайней мере, в военном ведомстве его бумаги и он сам подозрения не вызвали, но оказалось, что его прокол в Вильне имел далеко идущие последствия: Сегаль, получив из мензелинской аптеки полную аттестацию сбежавшего «доктора Черемшанского», известил о его визите полицию. Пойдя по свежему следу старого плута, сыщики узнали, что он отправился в Петербург, и известили столичную полицию. Почуяв опасность, Запольский, не став дожидаться ответа на своё прошение из главного штаба, и почёл за благо поскорее скрыться.
Он успел ещё обработать несколько аптекарских магазинов и оптических складов в Москве, но вскоре сыщики опять напали на его след. Тогда он решил отсидеться в одной из своих провинциальных берлог. Собравшись пробраться в Уфимскую губернию, в Казани он пришёл «по надёжному адресу», где хранил запасные бланки и инструменты для подделки, и угодил в засаду. Полиция хорошо изучила его маршруты. Через некоторое время мошенника этапировали в Москву. Началось длинное следствие, которое закончилось лишь летом 1886 года. В сентябре должен был состояться суд, но Запольский не дожил до него: заразившись в тюрьме тифом, он скончался в тюремной больнице. Тем и закончилась его преступная карьера, продолжавшаяся целых 35 лет.
По мнению большинства следователей, имевших с ним дело, это был, несомненно, одарённый человек, все свои способности положивший на совершение мошенничеств и других преступлений, далеко не все из которых были открыты следствием.
Похождения чиновника
Почтовый поезд из Симферополя уходил ночью, и потому мешки с корреспонденцией из почтово-телеграфной конторы обычно доставляли ближе к полуночи. В ночь с 23 на 24 июня 1890 года дежурным в конторе был молодой чиновник Иван Осипович Буйницкий, он и возглавил обоз из трех пролёток, гружённых почтой, отправляемой из города. Пролётки остановились на платформе возле почтового вагона, и Буйницкий приказал подчинённым ему почтальонам Евдошенко и Язвицкому и трём ямщикам начать погрузку в вагон. Привычное дело спорилось: почтальоны подавали пакеты и мешки ямщикам, те переносили их в вагон, где груз принимал разъездной железнодорожный почтальон, а Буйницкий оформлял документы. Все было обычным порядком до тех пор, пока дело не дошло до сдачи в вагон почтовой денежной сумки, которую железнодорожный почтальон принимать наотрез оказался, заметив, что печать и колодка на ней были нарушены.
Когда принимающий чиновник заявил, что не примет сумку в таком виде, Буйницкий потребовал, чтобы об этом была сделана пометка в книге, а сам, сказав почтальонам, чтобы они управлялись дальше без него, сел в пролётку ямщика Петрова и приказал спешно везти себя в контору, чтобы там поскорее заделать сумку и успеть вернуться с нею к отходу поезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68