От стратегической идеи до деталей. Всем «мозги вправил на место»: и нам, военным (от генерала до солдата), и политикам. Теперь можно посмеяться над нашими заблуждениями, но мы действительно не ожидали такой поддержки ни в российском обществе вообще, ни в Чечне в частности.
Ох, как же рисковал Квашнин, принявшись в одиночку ломать тогдашние страхи и стереотипы мышления чуть ли не всей российской государственной машины! Представляю себе, как он переживал. Сколько душевных мук испытал за все эти годы, начиная с декабря 1994-го, когда принял на себя командование в Чечне. И ведь победил. Думаю, за это не только я перед ним мысленно снимаю шляпу.
«Даже подушка полководца не должна знать его мыслей», — часто говорит начальник Генштаба. И не только говорит. Во всей его деятельности прослеживается нормальное для военного человека желание предотвратить утечку конфиденциальной информации.
Помню, как еще в канун горных операций 1995 года Квашнин «секретничал»: даже командиры полков получали конкретную задачу лишь за полчаса (!) до начала ее выполнения. Конечно, с одной стороны, это плохо — нет времени на подготовку. Однако, с другой стороны, нас всех просто «бесили» факты «сливания» наших секретов боевикам. То ли кто-то продавал военную информацию бандитам за деньги, то ли у них слишком хорошо был поставлен радиоперехват и разведка, то ли все вместе взятое?
Зная это, Квашнин всеми способами старался обеспечить скрытность наших планов. Вплоть до того, что запускал «дезу» федеральным командирам, не исключая возможности чьего-то предательства. При нем обычной стала практика, когда в курсе планируемой операции было всего два-три генерала. Остальные, включая военачальников высокого ранга (даже непосредственных исполнителей), ничего не знали до последней минуты, до команды «Вперед!». Это приносило свои плоды, обеспечивало эффект внезапности. Бандиты терялись в догадках и проигрывали.
Достоинства Квашнина перечислять можно долго. Даже те его качества, которые меня порой раздражали, по сути, являлись продолжением достоинств этого человека.
Если попытаться выделить главные штрихи в «портрете» Квашнина, я бы прежде всего отметил военные успехи в чеченских кампаниях, которые неспроста связывают с этим человеком: он поистине державный мужик, государственник. Во многом именно благодаря его решительности воспряла армия после пережитого унижения в 1996 году. Да и весь мир стал по-другому смотреть на нас. Вспомните отчаянный и шокировавший натовцев рейд наших десантников в Косово: это его идея.
Когда недавно пресса, политики, западные «сострадатели» чеченского народа вновь стали готовить общественное мнение к возможному замирению с А. Масхадовым, многие военные просто растерялись: как же так?.. И тут прозвучало на всю страну его решительное: «Никаких переговоров с бандитами не будет. Пусть никто на это не надеется».
История — дама капризная: не знаешь, кого на какой пьедестал поставит. Но не сомневаюсь: Квашнин займет в летописи ратных защитников Отечества по праву заслуженное место.

НА ОШИБКАХ УЧАТСЯ
Потерпев ощутимое поражение, лидеры бандформирований не смирились с этим и начали подготовку к очередному нападению на приграничные с Чечней районы Дагестана. Для осуществления своих замыслов они сосредоточивали боевые отряды как на равнине (кизлярское, хасавюртское направления), так и в горных районах. В конце сентября 1999 года участились случаи обстрелов блокпостов и опорных пунктов федеральных войск на административной границе Чечни и Дагестана. Появились первые беженцы из «независимой Ичкерии».
К октябрю группировка бандитов выросла почти в два раза и к началу контртеррористической операции достигла 20 тысяч человек, или в переводе на военную терминологию — приблизительно 50 батальонов. А если учитывать, что практически в каждом населенном пункте «мирные» жители имели оружие (это позволяло создавать свои вооруженные отряды), то общая численность боевиков могла достигать 30 и более тысяч человек.
На вооружении у них было несколько десятков танков, боевых машин пехоты, бронетранспортеров, артиллерийских и зенитных установок, десятки тысяч единиц стрелкового оружия и огромное количество бое-припасов.
Наиболее мощные, боеспособные, отборные отряды подчинялись Э. Хаттабу (до 2 тысяч человек), Ш. Басаеву (до 1500 человек), С. Радуеву (около 500 человек). В остальных бандгруппах — от 100 до 300 человек.
В конце сентября в соответствии с Указом Президента России была создана Объединенная группировка войск (сил) на Северном Кавказе для проведения контр-террористической операции на территории Чеченской Республики. Спустя три года после первой чеченской войны российским войскам предстояло вновь пересечь административную границу с Чечней.
Если быть до конца откровенным, той осенью меня терзали сомнения: а стоит ли вводить войска в республику, не повторится ли ситуация осени 1996 года? Наверняка подобные вопросы задавали себе и мои боевые товарищи — генералы, офицеры, прошедшие через все испытания первой кампании, и сержанты, солдаты, которым предстояло впервые идти в бой. Причем опасаться приходилось только того, чтобы нас, военных, не подставили в очередной раз.
Все понимали, что творившийся в Чечне беспредел дольше нельзя терпеть. Иначе зараза терроризма расползется по всей России. Вторжение бандитских группировок в Дагестан, взрывы жилых домов в Москве, Буйнакске, других городах породили у наших сограждан страх, ощущение полной безащитности. Нужно было твердое, волевое решение руководства страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108