Он прикрыл чудовищно согнутый труп овальным ковриком, подвел Энн к кровати и бросил ей одежду.— Одевайся, — произнес он бесцветным голосом.Она автоматически повиновалась. Болан быстро оделся и тут же подошел к бару, чтобы что-нибудь выпить. Он налил два стакана коньяка и один из них протянул Энн. Девушка взяла его обеими руками и, вздрагивая, уставилась на ароматную янтарную жидкость, словно ждала, что на ее поверхности вот-вот появится ответ на единственный вопрос: "Кто?"Болан залпом осушил свой стакан, резко развернулся и что было силы хватил им о стену. Стакан, словно противопехотная граната, с оглушительным грохотом разлетелся на мелкие осколки, заставив Энн подскочить от неожиданности.— Мне все это уже надоело, — пробормотал Болан.— Бедный Гарри, — прошептала девушка и, застучав зубами о край стакана, глотнула коньяка.— Бедный Гарри мертв уже давно, — сказал Болан. — Когда ты была здесь последний раз?— Вчера вечером. И то я забегала сюда всего на пару минут.— Во сколько вчера вечером?— Сразу же после вашего ухода. Может, чуть позже. Мне пришлось ответить на ряд вопросов полиции. Затем я поднялась сюда переодеться и потом сразу же ушла. Гарри с майором сидели в баре. Я попрощалась с ними и отправилась прямо в "Куинз Хауз". Больше я Гарри не видела. Она устремила взгляд на труп, прикрытый ковром, и добавила:— Живым.— Так который был час? — продолжал допытываться Болан.— Думаю... чуть больше полуночи. Я надеялась, что вы вернетесь в "Куинз Хауз". Прождав вас до двух часов, я отправилась в музей. Там уже было полно полиции.— М-да...Некоторое время Болан молча ходил по подиуму, обдумывая план дальнейших действий.— Ладно. Собирайте свои вещи, мы уходим.— Но для вас это опасно! — тихо возразила Энн. — И мы не можем добраться до Брайтона раньше, чем...— Здесь оставаться опасно, — отрезал Болан. — К черту Брайтон. У меня полно дел здесь, в Лондоне, Ну, пошли!Мак решительно повернулся и вышел из студии. Энн последовала за ним, остановившись на секунду над телом покойного Гарри Паркса.Болан ожидал ее у двери, окидывая квартиру таким взглядом, словно больше никогда не рассчитывал вернуться сюда и хотел сохранить в памяти ее убранство и роскошь.Энн перехватила его взгляд и печально улыбнулась.— Наверное, я страшно эгоистична и черства, — робко сказала она, — но... Думаю, что такой случай больше никогда не представится.Болан понял ее намек.— У вас фантастическая берлога, Энн.— Да, своего рода порнография, вы не находите?— Вы не нуждаетесь в ней.— Вы мне этого еще не доказали.— Вы доказали это сами себе, — парировал Мак. — Ну, пошли.— Бедный Гарри, — прошептала она, закрывая дверь. — Какая страшная смерть...— Еще страшнее жить так, — ответил Болан.— Да, я понимаю, что вы хотите этим сказать.Уже выходя из клуба на улицу, Мак обратился к Энн:— Чарльз говорил мне, что музей — это символ нашей эпохи. Как вы думаете, какой смысл он вкладывал в эти слова?— Полагаю, он считал, что мы живем в эпоху порнографии и разврата.Они вышли на Фрит Стрит.— Нет, мне кажется, что в его словах заложена более глубокая мысль. Он хотел сказать больше, чем смог.Свою машину Энн предусмотрительно оставила в соседнем переулке и, пока шли к ней, обдумывала последнюю фразу, сказанную Боланом.— Боюсь, что вы никогда этого не узнаете, Мак.— Не будьте такой пессимисткой, Энн, — ответил Болан. — Возможно, мы найдем ответ там, куда сейчас отправимся.— Куда же, Мак?— В лондонский Тауэр.— О нет, Мак! Только не это. Средь бела дня, когда кругом полно бобби! Зачем?— Может быть, мы увидим этот пресловутый символ нашей эпохи, — ответил Болан.Он не отдавал себе отчета в том, что ходил под сенью этого символа с того самого момента, когда впервые ступил на землю Англии.Это был символ смерти. Глава 17 Болан ошибался: когда он позвонил в штаб-квартиру мафии в Лондоне, там проходило не одно совещание, а два. Джо Стаччио председательствовал на совещании делегатов, прибывших на мирные переговоры. Для работы члены комитета собрались в библиотеке. Тут же присутствовал и Лео Таррин.Стаччио начал свою речь так:— Если кое-кто из вас станет задумываться, почему я прибыл сюда с такой большой группой, я отвечу следующим образом: чтобы говорить о мире, достаточно одного человека. В данном случае — меня. Лео, который присутствует на нашем совещании, способен установить контакт с Боланом и, возможно, убедить его достаточно долго сохранять спокойствие, чтобы я мог сделать ему предложение. Вот и все, что касается проблемы мира. Теперь вы, возможно, спросите: зачем же Джо привез сюда всех остальных? А вот зачем. Арни Кастильоне — все же капо, и мы должны относиться к нему с определенным почтением. Но случается, он ведет себя, как свинья, и в этом случае мы также обязаны уважать как его самого, так и его хамское поведение. Этим объясняется ваше присутствие в Лондоне. Я знаю, что Арни пытается меня обойти. Я это нутром чувствую. И еще, этот проклятый сукин сын способен подставить меня под пули Болана. Мне бы хотелось, чтобы вы все понимали это.Один из лейтенантов Стаччио запустил вдоль всего стола массивную хрустальную пепельницу.— Он пожалеет об этом, Джо.— Тем не менее, он сделает такую попытку, нам это известно. Теперь внимание! В этом случае он окажется вне закона. Я хочу, чтобы вы это знали и понимали наше положение. В том случае, если Арни обойдет меня, он пойдет против большого Совета, который принял решение о проведении мирных переговоров раньше, чем я согласился возложить на себя ответственность за их осуществление. Теперь вам известна расстановка сил. Я привез вас сюда, чтобы гарантировать невмешательство Арни в ход переговоров с Боланом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48