И за следующие восемь лет сладкоречивая бита Аарона сделала его самым результативным хиттером в Национальной лиге.
А потом, в 1966 году, «Брейвз» снова пришлось перебираться с места на место, и со всем своим скарбом команда переехала в Атланту. Событие это как бы оставило в тени тот факт, что теперь Аарону пришлось играть на стадионе Атланты, обладающем куда более привлекательной стенкой в левом поле, которая скоро приобрела название «Переулок Пробежек». Теперь Аарон, имевший 398 пробежек после тринадцати лет выступлений, стал добиваться дома результатов лучших, чем на выезде. Репутация Аарона крепла, и Курт Симмонс сказал о нем: «Пустить мяч мимо Аарона – это все равно что заставить петуха пропустить зарю». Рос и его результат.
Не достигая таких высот, как 50 пробежек за сезон, которые способны привлечь к себе внимание и публики и прессы, Аарон втихую гнался за рекордом Рата. А в ходе сего процесса поставил еще ряд специфических бейсбольных рекордов.
Ничуть не смущаясь тем шумом, который начал мало-помалу возникать вокруг его атаки на самый легендарный рекорд бейсбола, Аарон продолжал свое дело самым невозмутимым образом – 44 здесь, 38 там, еще 47 там, а вот и 34, а потом 40 здесь.
Наконец добравшись до сезона 1974 года, Аарон оказался на пороге рекорда, имея 713 пробежек. Преследуя Рата, он достиг рекордного числа 714 в матче открытия, играя против Джека Биллингхэма из Цинциннати, а потом первым же взмахом своей биты весом в 34 3/4 унции отправил посланный Элом Даунингом мяч через забор стадиона Атланты. Был четвертый день недели четвертого месяца 1974 года, и сорокачетырехлетний номер 44 в четвертом бэттинге совершил рекордную пробежку.
Хэнк Аарон теперь не только числится первым номером в «Энциклопедии бейсбола», он стал первым номером самой игры как самый результативный бейсболист.
ДЖИММИ КОННОРС
(родился в 1952 г.)
Во дни оны светская игра в теннис представляла собой развлечение для благородных, тогда на площадке правили изысканные манеры, и слова «отличный удар!» сопровождали всякий сколько-нибудь сносный полет мяча. Это было время, когда сама игра значила много больше, чем победа. В 1940 году в финале Форест-Хиллз Дон Макнейл победил Бобби Риггса в пяти сетах, сдавая противнику очки, когда, по его мнению, у Риггса просто не шла игра.
Мир спортивных манер и этикета с тех пор утратил свою невинность, и теперь в нем властвует лозунг «победа любой ценой» – если не считать тех немногих, кто еще помнит заветы праотца Адама и не поддался уговорам торговца яблоками. Точную дату того мгновения, когда хорошие манеры вышли из моды, установить трудновато, однако начала были заложены году этак в 1947-м, когда Стивен Поттер опубликовал небольшой трактат под заглавием «Теория и практика игр, или Искусство победить в Игре не плутуя». Среди многих банальных принципов, касающихся ведения игры и методики достижения победы, там числился и такой: «Заставьте вашего соперника ощущать, что что-то не так, пусть и не очень». Еще один гласил: «Полагайтесь на общее правило следующего содержания: букет всегда лучше, чем вкус. И наоборот».
Возможно, лучшим мастером этой самой науки побеждать был Джимми Коннорс, уличный боец от тенниса, выработавший свой собственный кодекс, в котором основополагающими были правила собственного удобства, а не хорошего тона.
Послужной список Коннорса на корте достаточно пространен и написан крупными буквами. Вот он, голубок, невозмутимый и горделивый, обменивается репликами с публикой. Вот, явно не страдая избытком любезности, кривится как молокосос, переевший зеленых яблок, и что-то бурчит. А вот, прыгая на месте как Румпельстилтскин, направляет поток едких слов в сторону какого-нибудь там бедолаги, которому выпала участь судьи на линии.
Эти громкие слова и неотесанные манеры предназначались для того, чтобы приносить ему победы на корте, однако друзей подобное поведение принести едва ли могло, и большинство представителей теннисного мира видели в Коннорсе персону, достойную осуждения. К их числу принадлежал Том Оккер, называвший его ребенком. Обычно любезный Род Лейвер посмеивался, утверждая, что Коннорс «наверно, считает себя шедевром мироздания, уступающим только напитку "Севен-ап"»; а Стэн Смит высказал свое недовольство следующим образом: «Он делает такие вещи, которые раздражают многих людей».
Но если Коннорс и был смесью хама и игрока, то доминировал все-таки игрок, и его прямолинейная манера контрастировала со всеми подковерными нарушениями конвенций – с его «представлениями о поведении игрока», как выразился Артур Эш. Обладая прямым форхендом и двумя вариантами бэкхенда, нанося удары без лишних телодвижений, Коннорс играл, по его собственным словам, «более компактно», чем его соперники.
У него было еще одно ценное качество: безграничный запас энергии. Эш, описывавший его игру, подвел итог следующим образом: «Коннорс, безусловно, наделен духом бойца. Он будет охотиться, выкладываясь до предела». Играя в такой манере, стройный как борзая и наделенный волчьей хваткой, Коннорс настигал мяч резким, карающим ударом или же просто летел к нему, не касаясь ногами земли, вытаскивая явно неберущиеся удары; или устремлялся к сетке, приняв подачу соперника, пресекая все их ответные удары; или же просто вводил соперников в состояние оцепенения своими быстрыми и сильными ударами. «Играть с ним, это все равно, что драться с Джо Фрезером, – сказал телекомментатор Дик Стоктон. – Этот парень всегда нападает. Он никогда не расслабляется».
Коннорс усвоил свои тигриные качества еще у колен своей матери и бабушки, ее матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152