- Зачем это было сделано?
- Это было сделано по требованию окружного прокурора.
- Чтобы сэкономить время, - сказал Гамильтон Бергер, - я хочу заявить Суду и защите, что мой следующий свидетель, патологоанатом, установил, что характер ран, нанесенных Бенджамину Эддиксу, был таков, что неизбежно должна была ударить струя крови из первой же нанесенной ему в шею раны, которая оказалась смертельной, и что кто бы ни нанес эту рану, он неизбежно должен был оказаться забрызган кровью.
- О, понятно, - кивнул Мейсон, - продолжайте.
- У меня все, - сказал Бергер, - можете продолжать перекрестный допрос.
- Ни на одной из этих горилл не было никаких следов крови?
- Нет. По крайней мере, на шкурах; подождите-ка, у одной из горилл были кровавые пятна - не брызги, а пятна, кровь сочилась из пореза у нее на ступне. Очевидно, она поранила ногу, наступив на острый осколок стекла.
- Откуда вам это известно?
- Потому что там был кусок стекла - осколок игольчатой формы, вонзившийся в ступню гориллы.
- И где этот кусочек стекла?
- О, это был обыкновенный осколок. Я не знаю, куда он потом делся.
- Кто извлек его?
- Я.
- Вы сами извлекли его из ступни гориллы?
- Да.
- Это болезненная процедура?
- Гориллу в тот момент усыпили. Чтобы облегчить поимку, животным дали фрукты с сильнодействующим снотворным. Я обнаружил горилл в крайне возбужденном состоянии. Дикие сторожевые псы устроили всю эту суматоху. Гориллы были очень возбуждены. Вой сирен, собачий лай и другие необычные звуки, полностью изменившие привычную для них обстановку, да еще сознание того, что они нарушают установленный порядок...
- Откуда им это было известно? - спросил Мейсон.
- Потому что они были выпущены из клеток. У горилл очень развитый интеллект. Они знают, когда им полагается сидеть в клетке, и понимают, что оказались на свободе при обстоятельствах, нарушающих установленный порядок.
- У меня все, - сказал Мейсон.
Бергер повернулся к судье:
- А теперь мы вызываем в качестве свидетеля Мортимера Херши.
Херши встал на свидетельское место и показал под присягой, что примерно за две недели до убийства Бенджамин Эддикс запланировал провести крупную деловую операцию; что подробности этой операции были известны только самому хозяину; что свидетелю были известны только некоторые детали, но он абсолютно ничего не знал о намерениях Эддикса; что Эддикс, по своему обыкновению, сохранил в тайне все, касавшееся цели и суммы сделки.
Поздно вечером во вторник, накануне убийства, Эддикс вызвал Натана Фэллона и Мортимера Херши на совещание. Он сообщил им, что хотел бы составить новое завещание, которое впоследствии собирается оформить по установленным законом правилам, или, как он выразился, "со всеми этими юридическими штучками", а в данный момент, поскольку он хочет, чтобы у него в доме все было в полном порядке, он составил вот это новое завещание.
- Он сообщил вам условия завещания?
- Нет, сэр. Не сообщил ничего, креме того, что он чувствует себя виноватым перед Джозефиной Кемптон за несправедливые обвинения в ее адрес и что в связи с находкой, столь драматичным образом доказавшей ее невиновность, он хотел бы завещать кое-что и ей.
- Упоминалось ли в вашем разговоре, что именно он решил ей завещать?
- Нет, только то, что он собирался это сделать.
- Кроме этого, сообщил ли он вам еще что-нибудь о содержании завещания?
- Нет, сэр. Не сообщил. Он просто сказал нам, что хочет обратить наше внимание на составленное им новое завещание; что оно написано им собственноручно; что он поручает мне положить его в надежное место с другими бумагами. Он положил завещание в конверт, заклеил его и попросил мистера Фэллона и меня расписаться на обратной стороне.
- И вы это сделали?
- Да, сэр.
- Вы оба?
- Да, сэр.
- Что было потом?
- В среду мы отправились по маршруту... ну, в этом не было ничего такого необычного - по маршруту собирать деньги.
- Что вы имеете в виду?
- Банковские чеки были оформлены на имя мистера Эддикса. Другие были выписаны на мое имя, и некоторые - на имя Натана Фэллона. Мы отправлялись с этими чеками на дальние окраины, в банки, с которыми поддерживали деловые отношения, и превращали чеки в наличные.
- Какая сумма была у вас, когда вы вернулись в среду вечером?
- Я не вернулся в тот вечер. Я остался у друзей в Санта-Барбаре. Мне сообщили о смерти мистера Эддикса примерно в семь утра в четверг. Я немедленно выехал в Стоунхендж и связался с властями, а затем с поверенным мистера Эддикса из конторы "Хардвик, Карсон и Реддинг".
- И вы получили какую-то сумму денег по некоторым из этих чеков?
- У меня было чуть больше восьмидесяти пяти тысяч долларов.
- Наличными?
- Да, сэр.
- И вы вернули эти деньги мистеру Хардвику?
- Да, сэр.
- Я полагаю, вы можете начинать перекрестный допрос, - сказал Гамильтон Бергер и пояснил судье: - Я вызвал этих свидетелей, Ваша Честь, только для того, чтобы Суд мог составить более полное представление об обстановке.
- Очень хорошо, - согласился судья Манди.
Мейсон улыбнулся Мортимеру Херши:
- Должен ли я так понять, мистер Херши, что ваша поездка для пополнения наличности отнюдь не была чем-то необычным?
- Совершенно верно.
- Мистер Эддикс, когда был жив, часто посылал вас в такие поездки?
- Часто. Да, сэр.
- Куда шли наличные?
- Я полагаю, что почти в каждой операции, которую проводил мистер Эддикс, то есть в каждой крупной операции, данные финансовой отчетности, вероятно, не соответствовали действительности.
- В чем именно заключалось несоответствие?
- Я полагаю, что данные занижались.
- И что происходило потом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73